Исландский сценарий в Латвии

Меню сайта

Категории раздела

Бизнес-новости [504]

Бизнес и финансы [952]

Экономика [5601]

Статистика

Форма входа

Старая форма входа

Главная » Статьи » Бизнес » Экономика

Исландский сценарий в Латвии

1) события имеют жёсткую причинно-следственную связь;
2) следствие соизмеримо с причиной;
3) настоящее определяется прошлым, а будущее настоящим и прошлым;
4) случайность является второстепенным фактором, не оставляющим следа в общем течении событий;
5) единичное усилие не может иметь видимого влияния на ход истории;
6) неравновесность, неустойчивость воспринимается как «хаос» — нечто негативное, разрушительное, сбивающее с правильной траектории;
7) развитие безальтернативно.

В первые десять лет независимости основной прирост ВВП в Латвии был обусловлен транзитом сырья через нашу страну в Европу и дальше. В начале XxI века рост ВВП обеспечивается притоком свободных денег извне. Обе тенденции сопровождались разрушением экономического, научно-технического и кадрового потенциала Латвии.

Главная причина последующего быстрого роста — это резкое снижение экономических показателей в 1990—94 годах. В конце этого периода по глубине падения экономика страны оказалась абсолютным чемпионом на всем постсоветском пространстве. Её рост впервые начался в 1995 году. Следовательно, в основе сверхвысоких темпов экономического роста не результат внедрения механизма рынка, а следствие практически полного уничтожения экономики Советской Латвии. Директор ИЭ АН Райта Карните отмечала в 2004 году, что «правительство… работает в соответствии со своими приоритетами… Правительство слишком долго отодвигало на второй план социальные цели… Это привело к тому, что социальное развитие стало помехой экономическому».

В 2004 году латвийский ВВП, с учетом инфляции, составил всего 74,7 процента от уровня 1990 года, производство промышленности — 64,2 процента, а строительства — 29,6 процента. Если страна более чем за 15 лет не смогла реально приблизиться к утерянному уровню в экономике — вряд ли можно считать это удачной экономической политикой правительств. Бум строительства жилья относят к феноменальным успехам, забыв о том, что более десяти лет его годовой уровень не превышал 15% от уровня 1990 года. Упадок этой отрасли создал трудности для удовлетворения спроса, порождённого ипотечной политикой, навязанной европейскими банками. Благодаря их экспансии к 2004 году 65,5% латвийской экономики контролировалось иностранным капиталом, который почти полностью контролирует и сферу финансовых услуг.

В конце ХХ века общая тенденция развития стран «золотого миллиарда» привела к выносу ресурсоёмких производств на периферию. Это привело к тому, что стали развиваться наукоёмкие производства и сфера услуг, что влекло, в свою очередь, непропорциональный рост доходов населения. Пока разрыв между высоко- и низкотехнологической продукцией сохранялся, экономическое положение стран «золотого миллиарда» было стабильным. Постоянный рост задолженности стран третьего мира перед «золотым миллиардом» обеспечивал долгосрочную перспективу такой ситуации. Такое положение вещей родило концепцию постиндустриального общества. Ситуацию скорректировали нефтяной кризис 1975 года и гонка вооружений, которые позволяли реализовывать модель Кейнса. Этому способствовала система «социального кредита», позволявшая реинвестировать значительную часть ВВП через систему государственных и частных пенсионных фондов.

Нефтяной кризис и появление «восточноазиатских тигров», а затем развал соцлагеря привели к изменению баланса товаров и услуг в мире. Государства, ориентированные на инфляционную модель, оказались не в состоянии обеспечить «социальный кредит». Следующим этапом стало oграбление соцлагеря за счет эмиссии «розового» доллара и выброс дешёвой рабочей силы Китая на мировой рынок. Появление на рынке труда третьего мира достаточно образованной рабочей силы привело к переводу высокотехнологических производств за пределы стран «золотого миллиарда». Это, в свою очередь, увеличило спрос на энергоресурсы и привело к сокращению технологического разрыва между странами. Затем началась трата запасов эпохи первоначального накопления капитала: инвестиции всех стран «золотого миллиарда» в Африку, Латинскую Америку и Азию сократились. Многие азиатские страны оказались кредиторами Европы и США.

Перспективы мировой экономики до перехода к альтернативным энергетическим ресурсам достаточно пессимистичны, поскольку потребители и производители энергии третьего мира смогли установить между собой прочные экономические связи, обеспеченные собственными финансовыми ресурсами. Это позволяет им без посредников менять энергоносители на сырьё, рабочую силу и промышленную продукцию. Отсутствие полноценных социальных программ позволяет им удержать стоимость рабочей силы и, следовательно, себестоимость своей продукции на чрезвычайно низком уровне, что полностью исключает конкуренцию со стороны «золотого миллиарда».

За последнее десятилетие уровень образования третьего мира стал сравним с европейским. Более того, в Европе и США началось репродуцирование некомпетентности. Таким образом, инфляция охватывает не только финансы, но и образование и науку. Эта тенденция в скором времени может привести к потере последнего преимущества европейской цивилизации — обладании знанием.

Начавшийся в 2008 году экономический кризис выглядит крайне опасным потому, что никогда прежде мировая экономика и политика не были столь глобальными. Миллионы банков, предприятий, компаний напрямую зависят друг от друга, невзирая на огромные расстояния и формальную прописку в разных государствах. Всего одно звено, выдернутое из цепи взаимосвязей, рискует обрушить весь карточный домик постиндустриальной экономики. Упрощать анализ и сводить все нынешние беды к провалу ипотечной политики американских банков неверно. К сегодняшней рецессии привело множество факторов. Главный из них — глобализация экономики вследствие бурного развития доткомов. После кризиса 2000 года значительная часть инструментов, «изобретённых» в доткомах, была использована при образования механизма subprime-ипотеки. Это сделало их особенно привлекательными для спекулятивного капитала. В результате создался «ипотечный пузырь». Неэффективность МВФ и неосмотрительная политика США на Ближнем Востоке (иракские войны, конфронтация с Ираном, «Пэтриот акт») привели к отказу части мировых экономических субъектов от операций с долларом, который стремительно теряет свою ценность (в 2004 году его реальная стоимость была эквивалентна швейцарскому франку), что ведёт к потере его роли в качестве мировой валюты. Ещё до этого эмиссия «розового» доллара, а затем его «возврат» на американский рынок привели к существенному снижению его покупательной способности и росту цен на недвижимость.

Рост инфляции привёл к тому, что число заёмщиков, которые не смогли обслуживать кредиты, стало расти. С весны 2008 года это повсеместно произошло в странах «золотого миллиарда».

Финансовый кризис назревал с 2006 года. Его начало ознаменовалось крахом американской subprime-ипотеки. Для понимания масштаба катастрофы следует помнить, что с 2000 по 2005?г. объём жилищного строительства США примерно удвоился по отношению к предыдущему пятилетию. Аналогичные показатели имеют другие страны. Из-за рецессии многие заёмщики, которые должны были обеспечить доходность ипотек, стали неплатежеспособными. В результате плохие активы на балансах банков стали быстро расти. Рецессия в сочетании с финансовым кризисом нарушили стабильность банковской системы, а на финансовый кризис вдобавок наложилась плохая ипотека. Следствием этого стало его разрастание до мировых масштабов: в сентябре он перетёк в Европу. Совместно с рецессией кризис создал особую ситуацию: рецессия заставляет снижать ставку рефинансирования, а высокая инфляция требует её повышения. В Европе, возможно, в ближайшее время будет стагфляция: рецессия при высокой инфляции. Это приведёт к повсеместному сокращению банками лимитов друг на друга. Риски существенно повышены и для реального сектора, поскольку экономика находится на спаде, а денежные массы сжимаются. Снижение загрузки производства приведёт к снижению его индексов в течение ближайшего полугода, следовательно, индекс Dow Jones будет по-прежнему идти вниз.

Показательно, однако, что модели прогнозирования, созданные для строгого описания экономики и её развития, не смогли предсказать кризис. Теперь эксперты, надув щёки, перечисляют все причины и следствия любого события в экономике, но прогнозы, как и прежде, носят характер гадания на кофейной гуще. Экономика по сей день остается стохастической системой: человеческий фактор, интуицию, страхи и всевозможные инсайдерские слухи не уложить в математическую модель, поэтому долгосрочные колебания биржевых котировок, курсы валют и цены на ресурсы невозможно описать. На многих биржевых площадках уже несколько лет играют автоматические трейдеры, скупающие и продающие акции по алгоритмам, заложенным разработчиками. Ошибки в них несколько раз вызывали хаос на биржах. В экономике периодически бывают состояния, вблизи которых законы, управляющие дальнейшим развитием данной системы, резко изменяются. Уловить их детерминистическая экономическая теория оказалась не в состоянии. Её подход, сложившийся в рамках классической парадигмы, опирается на следующие основные постулаты:

1) события имеют жёсткую причинно-следственную связь;

2) следствие соизмеримо с причиной;

3) настоящее определяется прошлым, а будущее настоящим и прошлым;

4) случайность является второстепенным фактором, не оставляющим следа в общем течении событий;

5) единичное усилие не может иметь видимого влияния на ход истории;

6) неравновесность, неустойчивость воспринимается как «хаос» — нечто негативное, разрушительное, сбивающее с правильной траектории;

7) развитие безальтернативно.

Поэтому любое событие, не отвечающее этим правилам, с точки зрения традиционных экспертов воспринимается как кризис. Таким образом, теоретические модели экономического равновесия, основывавшиеся на ceteris paribus, нежизнеспособны, ибо описывают только эволюционную часть развития системы. Линейная экстраполяция параметров, на которых строятся прогнозы поведения экономических субъектов, не может учесть «взрывной» характер накопленных изменений. Тем не менее они могут быть использованы для краткосрочных («моментальных») прогнозов и описания системы, в состоянии равновесия.

Не следует обольщаться тем, кто считает, что такая катастрофа затронет только США и ЕЭС. С весны 2008 года российские биржевые индексы рухнули вдвое, в то время как в развитых странах снижение составило только 10?20?%. Это — реальный индикатор состояния российской экономики, которую Путин и его команда называют «островом стабильности». Интеграция России в мировую экономику и меры, связанные с либерализацией движения капитала, которые правительство Путина принимало в последние годы, сделали её зависимой от процессов на мировом рынке. Соответственно, говоря о спросе на российский экспорт и прежде всего на энергоносители, Россия будет ожидать снижения спроса (что приведёт к снижению цен). Дополнительный фактор связан с тем, что увеличение цен на нефть в период, уже когда спад начался, связан с вложением в товары, с инвестированием в commodities (сырьевые товары). Сейчас с учётом сжатия ликвидности этот фактор практически будет отсутствовать и мир получит абсолютное снижение цен на нефть и другое сырье. «В результате мы можем прийти к дефляционному циклу», — отмечает заместитель председателя совета директоров Government of Singapore Investment Corp. Тони Тэн. Цены уже падают в некоторых сферах мировой экономики.

В связи с этим непонятным является оптимизм латвийских правительства и банковских кругов, большинство активов которых составляют ипотечные кредиты. Снижение стоимости недвижимости, наложенное на дефляцию, о которой говорят в Европе, может привести к полному краху банковской системы, лишённой «подпорки» со стороны Скандинавии: либо они не осознают глубины кризиса, либо обманывают сограждан. С другой стороны, субординированная экономика Латвии и связанное брюссельскими директивами правительство не имеют возможности для манёвра. Из-за провального бюджета и строительства пирамид («Замка света») наше правительство не может позволить себе роскошь гарантировать вклады, как это уже сделали ФРГ, Дания и Ирландия. Ему остаётся только «возбуждать криминальный процесс о подрыве финансовой системы Латвии». А что будет, когда банки не смогут вернуть вклады? Кто будет отвечать за сегодняшнюю недооценку ситуации? Единственным возможным выходом для Латвии является привлечение иностранного капитала. Его источник расположен на Востоке.

Одним из направлений для реинвестирования спекулятивного капитала, освободившегося в России, может оказаться дефляционная спираль Евросоюза. Латвии нужно очень постараться, чтобы оказаться среди них. Для этого нашему правительству необходимо создать соответствующие условия, сделав её привлекательной для держателей спекулятивного капитала. Только таким образом удастся создать новые условия для экономического роста. В противном случае Латвию ждёт судьба Исландии.

Принято считать, что государство, в отличие от фирмы или банка в принципе не может обанкротиться. Однако вследствие финансового кризиса на грани банкротства оказалась Исландия. Этому острову без помощи извне угрожает полный финансовый крах.

В Исландии проживает более 300 тысяч человек. Экономика невелика. Главные её отрасли — рыболовство и кредитно-финансовый сектор. В него входили три крупных банка, работавших по всему миру и проводивших курс на стремительную экспансию. Эти банки не смогли платить по своим долговым обязательствам и приобрели репутацию неблагонадёжных. В итоге им было отказано в кредитах. Правительство Исландии решило национализировать эти три банка — и тем самым взяло на себя и их долговые обязательства. Государство, взявшее на себе обязательства этих банков, без помощи извне справиться не сможет, поскольку речь идет об объёме, в десять раз превышающем валовой внутренний продукт страны, а исландская экономика просто не в состоянии предоставить такую сумму через налоговые отчисления. Следовательно, выплачивать долг банков Исландия сможет лишь в том случае, если сама возьмёт кредит, то есть станет должником, потому что государственный бюджет страны не в состоянии обслуживать долг такого размера. Правительство Исландии уже обратилось с соответствующей просьбой к Международному валютному фонду и к России.

Следует обратить внимание, что финансирование экономического роста как в Исландии, так и Латвии шло, в первую очередь, за счёт привлечения иностранного капитала. При этом курс местной валюты оставался стабильным (или даже рос), а процентные ставки были одними из самых высоких в Европе. При этом обе страны имеют отрицательный торговый баланс. Платёжный баланс Латвии сохраняется позитивным за счёт положительного баланса услуг (в первую очередь, финансовых). Однако в случае дальнейшего углубления мирового финансового кризиса эта сфера сократится. Что фактически и происходит. Этому способствует близорукая политика министерства финансов (МФ) и бюджетной комиссии Сейма, стремящихся урезать европейские программы софинансирования (на один бюджетный лат приходится приток европейского капитала в размере 3 латов). Учитывая стандартный норматив компенсации инвестиций в размере 50? процентов, это даёт 1,44 лата в бюджет только в виде НДС. Понятно, что политики стремятся сохранить бюджетную часть расходов, направленную на поддержание национальной бюрократии — верной опоры правящей коалиции. Уже в минувшем году возможно невыполнение бюджета по разным прогнозам от 200 до 800 миллионов латов. Таким образом, признаком экономического коллапса Латвии станет отрицательный платёжный баланс и незапланированный рост бюджетного дефицита, основанного на неверных прогнозах МФ.

«Главное отличие неплатёжеспособности государственной от частного банкротства состоит в том, что государство, как правило, не разоряется окончательно, — поясняет в Deutsche Welle профессор кафедры общественного и международного экономического права Университета города Йена Кристоф Олер. — Государство не может покрывать свои текущие обязательства. По мере выздоровления экономики оно постепенно возобновляет платежи, и страна возвращается на мировой финансовый рынок». Будучи должником, иметь хорошую репутацию важно не только для фирмы, но и для государства. От этого зависит на каких условиях страна получит новый кредит. Должнику с сомнительной репутацией кредиторы начислят повышенные проценты. Однако чем больше денег государство платит за свои старые долги, тем меньше у него возможности для развития.

Однако привлечение спекулятивного капитала в страну также не может быть панацеей. Перегретые спекулятивным капиталом сегменты мирового рынка рухнут в тот момент, когда станет очевидна их завышенная капитализация. Новый обвал, подобный краху доткомов и обнулению subprime-ипотеки, может оказаться последним рубежом, за которым последует крушение мировой экономики. Понятно и то, что социальные последствия сокращения зарплат и числа рабочих мест на фоне растущей инфляции могут быть самыми драматическими.

В сентябре-октябре 2008 года сразу несколько крупных европейских банков оказались на грани банкротства и были национализированы. В связи с этим доверие к банковской системе заметно снизилось. Отток средств с депозитов может привести к дальнейшему углублению кризиса, так как многие банки испытывают дефицит ликвидности. Еврокомиссия предложила всем странам, входящим в Евросоюз, повысить гарантии по банковским вкладам до 100 тысяч евро, сообщает AFP. По словам комиссара ЕС по внутренним рынкам Чарли Маккриви, повышение страховки по вкладам позволит повысить доверие европейцев к национальным банковским системам. Ранее ряд стран ЕС, в том числе Греция, Австрия и Ирландия приняли решение гарантировать все вклады в местных банках без ограничений. В России в октябре также был принят закон о повышении страховки по вкладам. Теперь россияне, хранящие деньги в тех банках, которые входят в «Систему страхования вкладов», могут рассчитывать на выплату до 700 тысяч рублей (почти 20 тысяч евро). Однако эти меры всего лишь попытка оттянуть решение комплекса проблем, возникших из-за того, что очередной циклический кризис перепроизводства (вежливо называемый рецессией) наложился на кризис субпрайм-ипотеки. Стабилизация банковского сектора только отложит его на некоторое время.

После этого наступит новый виток кризиса. Профессор Нью-Йоркского университета Нуриэль Рубини прогнозирует, что сотни хедж-фондов по всему миру разорятся, а денежным властям придется остановить финансовые рынки на недели. В статье в Financial Times он заявил, что если кто-то в мире воображает, будто существует возможность отцепиться от американской экономики, он глубоко заблуждается. Уже в феврале минувшего года Рубини выступил с пугающим пророчеством: он общал банковскому сектору череду банкротств, справиться с которой власти окажутся неспособны, а фондовым рынкам предсказал катастрофическое падение. Он предсказал коллапс инвестбанков Bear Stearns и Lehman Brothers, а так же исторический обвал биржевых индексов. «Вокруг царит абсолютная паника, — сказал Рубини на конференции хеджевых фондов в Лондоне. — Нас ожидает тотальная распродажа активов и треть хедж-фондов мира прогорят, оставив за собой лишь прах». По его словам, не следует излишне удивляться, когда регуляторы уже в ближайшее время остановят торги на пару недель.

Мнение Рубини поддержал Эммануэль Роман, возглавляющий одну из крупнейших в мире инвестиционных компаний GLG Partners Inc: «В истинно дарвиновских традициях многие хедж-фонды просто исчезнут». Особенно «отвратительными» Рубини и Роману представляются перспективы стран с развивающимися рынками. «На этот раз США не просто чихают, а больны хронической пневмонией. Страны emerging markets ждут чудовищные проблемы». В конце октября стоимость кредитования для развивающихся стран подскочила до шестилетнего максимума. На грани второго с начала века дефолта находится и Аргентина. Кроме неё, «сейчас на планете насчитывается около дюжины испытывающих сложности развивающихся стран. Крах даже самой маленькой из них окажет мощнейшее системное воздействие на мировую экономику, — добавляет Рубини. — Это самый ужасный финансовый кризис в США, Европе и развивающихся странах за очень и очень долгое время. Более того, нам предстоит ещё долго ожидать улучшения. Я думаю, что худшее ещё впереди».

Обращаясь к прошлому, можно отметить, что признаки исландского кризиса обнаружились ещё в апреле сего года. Премьер Гейр Хорде в интервью Financial Times заявил, что «… хедж-фонды хотят получить прибыль «всеми правдами и неправдами». Причиной резкого ухудшения экономической ситуации правительство посчитало именно их деятельность. «Центральный банк и правительство имеют в своём распоряжении несколько рычагов, с помощью которых можно влиять на создавшееся положение, и мы ещё не все из них использовали», — сказал премьер-министр. «Мы хотим отвязаться от этих хедж-фондов, и рассматриваем сейчас все варианты», — добавил он. Результат, как видим, налицо: страна, входящая в «золотой миллиард», стала банкротом.

Вследствие этого в обозримом будущем ряду государств грозит участь Исландии, среди них Эстония, Латвия и Литва, чьё экономическое положение выглядит особенно уязвимым. Пока ущерб, который понесли банковские системы развивающихся и развитых стран, был невелик, но признаки напряжения растут. Посетив Исландию, исполнительный директор МВФ Штраус-Кан заявил, что также «…восточноевропейские банки оказались в сложной ситуации из-за колебаний рынка недвижимости». В этих условиях они вынуждены сократить кредитование, и риск подобного сценария наиболее велик для Балтийских стран.

Банковские системы Эстонии и Литвы смогут справиться с последствиями кризиса, тогда как для решения проблем в Латвии придётся приложить больше усилий, заявил президент широко представленного в странах Балтии шведского банка Swedbank Ян Лиден. «В Литве продолжается положительный прирост экономики, и я надеюсь, что он продолжится. Эстонию первую настигли проблемы, но я верю, что вы сумеете с ними справиться. Проблемы в Латвии только начинаются и с ними придётся работать больше». По словам банкира, ведущий эстонский банк Hansapank, который полностью принадлежит Swedbank, имеет хорошие показатели и обладает высокой надёжностью…. Показатели Hansapank за второй квартал были сравнимы с показателями прошлого года, хотя ситуация за год изменилась. Мы хорошо капитализированы и сильны». Он считает, что вкладчики не должны волноваться и забирать свои деньги из банков. «Они не должны беспокоиться. Swedbank в Эстонии очень хорошо управляется и входит в большую банковскую группу. Это не только моё мнение, его разделяют, например, правительство и Центробанк Швеции». Банкротство даже небольшого латвийского банка в этих условиях приведёт к тому, что в государственном бюджете Латвии образуется громадная финансовая дыра, связанная с необходимостью гасить долги вкладчикам.

Главное, что можно противопоставить экономическим кризисам и социальным катастрофам — это технологию социальной организации, учитывающую риски современности. В связи с этим необходима выработка новой экономической концепции для своевременного реагирования на кризис.

Новый критерий решения задач управления состоит в следующем: существует много путей развития системы, но государству необходимо выйти на желаемую траекторию развития. Если существует такой способ, то экономится время и снижаются материальные издержки. Зная его, надо будет не строить или перестраивать, а выводить, инициировать экономическую систему на новый механизм развития.

Олег ЦАРЬКОВ, доктор экономических наук

Луиза ШигабутдиновА: « Я – фаталистка»

Федот, да не тот?