Рахель - Культура

Меню сайта

Категории раздела

Культура [3199]

Этикет [505]

Статистика

Форма входа

Старая форма входа

Главная » Статьи » Искусство и культура » Культура

Рахель

К 120-летию со дня рождения
Могила Рахель в Израиле

Известная поэтесса Израиля прожила всего лишь сорок один год, из них большую часть на Украине. В том числе и в Бердянске

К 120-летию со дня рождения

Рахель Блувштейн родилась 20 сентября 1890 года в Саратове (Россия). Вскоре семья переехала в Полтаву, где прошли детство и юность будущей поэтессы.

Отец Рахель, Исер Лейб Блувштейн, сын состоятельного полтавского лавочника, восьмилетним ребенком был выкраден из отцовского дома жандармами и отдан в кантонисты. Так называли детей, обучавшихся до 15-летнего возраста в специализированных школах, после чего преобладающая часть их зачислялась солдатами в войска сроком не менее чем на 20 лет. Программа обучения была очень ограниченная (чтение, письмо, счет и Закон Божий), внутренний распорядок отличался крайней жестокостью, преобладала военная муштра. Не все выдерживали такой режим, каждый десятый погибал. Желающих отдавать своих детей в кантонистские школы было мало, поэтому власть использовала и такие методы для заполнения в них учебных групп.

Родители Исера не вынесли такого удара судьбы: отец умер от сердечного приступа, а мать наложила на себя руки.

Когда через четверть века участник обороны Севастополя Исер Лейб Блувштейн отслужил свой срок в царской армии, у него из родственников никого уже не было. Человек с трудной судьбой, он, однако, не впал в отчаяние: основал свое дело, разбогател, создал семью, стал отцом двенадцати детей. К тому же не забыл заповедей иудейской религии, которым обучался до своего похищения, и ревностно исполнял их – в Полтаве его уважали за знание письменности и как старосту синагоги.

После смерти первой жены Исер Лейб женился на Софье Мандельштам, состоящей в родстве с известным поэтом Осипом Мандельштамом. Софья Мандельштам была женщиной образованной, знала несколько иностранных языков, состояла в переписке с выдающимися деятелями русской культуры, в частности с Львом Толстым, который писал ей, что она – одна из образованнейших его корреспонденток.

В доме родителей бывал известный русский писатель Владимир Галактионович Короленко, дочь которого училась с одной из старших сестер Рахели – Лизой – в одном классе полтавской гимназии. Известно, что именно В. Г. Короленко в 1905 году спас от погрома еврейскую общину в Полтаве. Среди друзей дома были и родственники Бороховых и Шимшелевичей. Из них Бер Борохов известен как основатель «социалистического сионизма», а из полтавской родни Шимшелевичей вышел человек, известный по имени Ицхак Бен-Цви – второй Президент Израиля.

Став женой Исера, Софья Мандельштам заботилась о его четырех детях и родила ему еще восьмерых. Воспитанию и образованию детей она придавала очень большое значение: достаточно сказать, что, обучаясь в школе, Рахель занималась музыкой, живописью, сочиняла стихи и изучала иностранные языки. Мать умерла от туберкулеза, когда Рахели исполнилось шестнадцать лет.

После переезда семьи в Полтаву, Рахель стала учиться в еврейской школе с преподаванием на русском языке и брать первые частные уроки иврита. С 15 лет пишет стихи на русском языке.

С детства у Рахель были слабые легкие, и ее посылали в Крым на лечение. Окончив школу, она вместе с младшей сестрой Шошанной поехала учиться в Киев (Рахель – живописи, Шошанна – литературе и философии). Тогда же под влиянием старшего брата Якова Блувштейна сестры приобщились к сионистскому молодежному движению.

В те годы жить в России евреям было небезопасно, во многих районах, в том числе и на Украине, спровоцированы были еврейские погромы, в результате которых пострадали тысячи еврейских семей. Это и явилось одной из причин того, что с 1904 года по 1917 год в Эрец-Исраэль (земля Израиля) переселились около 40 тысяч евреев, в основном выходцев из царской России. Многие из них мечтали на этой земле построить новое общество, где бы господствовала социальная справедливость. Такая цель была особенно привлекательна для еврейской молодежи и представлялась достижимой, поскольку на новом месте не было устоявшихся общественных отношений, ничего не нужно было переделывать.

Были и другие причины для эмиграции. В Российской империи в те времена закон запрещал женщинам обучаться в отечественных университетах, и для того, чтобы получить высшее образование, они вынуждены были выезжать за границу.

Рахель с сестрой собрались изучать философию и искусство в Миланском университете (Италия). Случись так, она, скорее всего, вернулась бы в Россию, как это сделал О. Мандельштам, обучавшийся в Сорбонне (Франция), как это сделали тысячи других еврейских детей из интеллигентных еврейских семей. То есть, повезло бы не ивритской поэзии, а русской.

Но в 1909 году перед поездкой в Италию сестры решили заехать в Эрец-Исраэль – просто посмотреть.

Они увидели сверстников, воодушевленных как идеей национального возрождения еврейского народа на его исторической родине, так и социальным утопизмом, сочетавшим идеи европейских социалистов с социально-этическими идеалами библейских пророков. Здесь популярны были идеи А. Гордона, исповедовавшего «религию труда», на основе которой создавались кибуцы – сельскохозяйственные коммуны, прообраз будущих советских колхозов. Кибуцы основывались на принципе коллективного владения имуществом и средствами производства, равенства в работе, потреблении и социальных услугах, на отказе от наемного труда. Ничего подобного в то время не было ни в России, ни в Европе. И это, в общем-то, соответствовало запросам прибывших в Эрец-Исраэль новых поселенцев. Первое основанное на коллективных началах сельскохозяйственное поселение кибуца Дгания как раз и создавалось в 1909 году.

Сестры поселяются в Реховоте, который был тогда «столицей» для пионеров-поселенцев, прибывших в начале ХХ века в Эрец-Исраэль из Российской империи. Здесь Рахель знакомится с Накдимоном Ольтшулером, уроженцем Эрец-Исраэля, неутомимым тружеником. Он становится для нее воплощением того здорового духовно и физически «нового еврея», на которого она хотела бы быть похожей. Между ними сложились особые отношения, но что-то помешало им остаться вместе.

С осени 1910 года Рахель работает в составе сельскохозяйственной бригады на оливковых плантациях у горы Кармел, с апреля 1911 года становится ученицей сельскохозяйственной учебной фермы и поселяется у озера Кинерет. Дни, которые она прожила на берегу этого озера, стали наилучшими в ее жизни. Судьба свела ее здесь с интересными людьми, которые оставили яркий след не только в жизни Рахель, а и в истории Эрец-Исраэля. В Кинерете Рахель познакомилась и с тем, кому она посвятит несколько своих лирических стихотворений – Залманом Рубашовым, будущим Президентом Израиля Залманом Шазаром.

В 1913 году Рахель была направлена учиться на агронома в Тулузу (Франция), откуда летом ездила в Италию брать уроки живописи. Она с отличием окончила университет и поехала навестить родственников в Россию.

Но тут разразилась первая мировая война. В то время территория Эрец-Исраэль входила в состав Османской империи – союзницы Германии, и Рахель, сохранившая русское подданство, лишена была возможности выехать туда.

Она добирается до Украины, первое время проживает в Кременчуге у старшей сестры Берты, переезжает в Киев, затем в Бердянск, где работает в приюте для детей еврейских беженцев.

В это время у нее обнаруживается туберкулез, и октябрь 1917 года застает Рахель в одной из кавказских лечебниц. Вместе с революцией в ее жизнь врываются бедность, голод, безнадежность, обострение болезни. Судьба приводит ее в Одессу. Здесь она делает переводы прозы и стихов еврейских литераторов с иврита на русский язык, печатает в еженедельнике «Еврейская мысль» свои стихи и очерки про Эрец-Исраэль, и, возможно, здесь впервые понимает, что ее путь – это путь поэта, который пером зарабатывает себе на хлеб.

В конце 1919 года на первом же корабле отплывает в Эрец-Исраэль. Деньги на билет были собраны на благотворительном вечере, устроенном для нее в одесской синагоге с разрешения раввина.

Возвратившись на берег Кинерета, Рахель одной из первых вступает в члены кибуцы Дгания («Василек»). Она работает вместе со всеми, пишет пьесу «Душевные утехи», сотрудничает в местной прессе.

«Мы будили зарю. Заря занималась с началом нашего рабочего дня. Нас было одиннадцать. Руки в мозолях, босы ноги, загорелые, в ссадинах… Воздух был наполнен нашими песнями, нашими разговорами и смехом. Мотыги поднимались и опускались без передышки…» – пишет она в очерке «На берегу Кинерета».

Примерно тогда же Рахель начала писать стихи на иврите. Они отличались элегическим настроением, красочным библейским языком и были проникнуты любовью к своей новой родине, к еврейскому народу. В начале 20-х годов Рахель работает в детском саду, где будущий министр обороны Израиля Моше Даян посещал старшую группу. «Ее нежное утонченное лицо навсегда осталось в моей памяти», – писал Даян в книге «Жизнь с Библией».

Но болезнь обострилась, и вызванный из Тверии врач вынес вердикт: контакт с детьми запретить. И тогда члены кибуцы на собрании приняли решение, о котором Рахель была извещена буквально в следующих словах: «Ты – больна, а мы – здоровы. Поэтому ты должна покинуть кибуц».

Когда мы сегодня сравниваем жизнь людей в советских колхозах с жизнью в еврейских кибуцах, то прежде всего видим материальную сторону жизни. В кибуцах люди жили и живут материально лучше. Но отличия есть и в другом, и прежде всего в социальных отношениях между людьми. И такое сравнение, как видим, не в пользу членов кибуц.

Изгнание из Дгании стало для Рахель катастрофой: превратились в прах мечты ее жизни – непосредственное участие в строительстве «нового общества» в Эрец-Исраэле. С этого момента и до конца жизни – 11 лет! – она скиталась по лечебницам и приютам для туберкулезных больных, никому, в общем-то, не нужная, всеми брошенная, одинокая, без дома, без работы и без надежды. Она переезжает из города в город в поисках благоприятного климата (Иерусалим, Цфат, Тель-Авив, Хадер). В Тель-Авиве Рахель некоторое время живет в доме своего брата Якова Блувштейна. Он к тому времени получил в Италии степень доктора философии, владел шестнадцатью иностранными языками настолько, что написал для некоторых из них учебники грамматики. Он переписывался с Роменом Ролланом и Максимом Горьким.

Однако вскоре по требованию жены Якова Рахель вынуждена была покинуть дом брата, хотя по завещанию отца в этом доме ей принадлежала комната. Повторилась история с изгнанием Рахель из Дгании. Яков Блувштейн когда-то мечтал о строительстве «нового общества», и под его влиянием она отправилась строить это общество в Эрец-Исраэль. Но в конкретных обстоятельствах, когда нужно было быть не «новым человеком», просто – человеком, он не смог прийти родной сестре на помощь.

Могила Рахель в Израиле

Рахель снова пришлось искать крышу над головой. Она часто переезжает с одной квартиры в другую, и, наконец-то, в Тель-Авиве на улице Бограшова, неподалеку от моря, нашлась комната, которая и стала ее последним прибежищем.

Весной 1931 года ее Здоровье резко ухудшилось. 15 апреля ей стало очень плохо. Было решено перевезти ее из частной больницы в Гедери в тель-авивский госпиталь. Денег на то, чтобы заказать машину, не было, и умирающую Рахель в сопровождении врача и медсестры отправили на повозке, запряженной парой лошадей.

Она умерла 16 апреля 1931 года. Похоронена была на берегу воспетого ею в стихах озера Кинерет на знаменитом кладбище, где покоятся многие выдающиеся деятели Израиля. Рядом с могилой в специальном хранилище лежат книги Рахель, и любой посетитель может оттуда достать их, чтобы прочитать ее стихи.

Рахель была первой еврейской поэтессой в Израиле, которая начала писать стихи на возрожденном иврите. Она – автор трех сборников стихов: «Обсевок», 1927 г., «С той стороны», 1930 г. и «Нево», 1932 г. (посмертно). Ею написан ряд критических очерков и сделаны переводы на иврит с русского и французского языков Пушкина, Ахматовой, Есенина, Верлена, Метерлинка и других поэтов.

Многие ее стихи положены на музыку и стали национальными песнями Израиля.

Сегодня стихи Рахель пользуются огромной популярностью, постоянно переиздаются и переводятся на многие языки, в том числе и на украинский.

Р.S. В Израиле именем Рахели Блувштейн названы улицы в Иерусалиме, Хайфе, Петах-Тикве, Ашкелоне, Рамле, Тель-Авиве.

Мне грустно думать, мне думать странно,

Что между нами все резче грань.

Паук-забвенье ткет неустанно

Вокруг былого седую ткань.

Пред злом разлуки сердца так слабы,

Так быстро рвется за нитью нить.

Я не любила, но я могла бы,

О, я могла бы Вас полюбить. Автор: Георгий Сукач По материалам сайта http://vesvladivostok.ru

Другие статьи по теме:

Прощай, оружие…