Фаина Раневская: «Я ненавижу зиму...»

Меню сайта

Категории раздела

Культура [3199]

Этикет [505]

Статистика

Форма входа

Старая форма входа

Главная » Статьи » Искусство и культура » Культура

Фаина Раневская: «Я ненавижу зиму...»

«А в аптеку сходить некому…»
Когда внешность – сплошь особые приметы
Острая реакция и режущий язык
«Муля, не нервируй меня!»
Бриллианты для актрисы

На одном из старинных актерских надгробий высечена надпись: «Была мила, плясала и нравилась». Была мила и нравилась!.. Достаточно ли этого для настоящей актрисы? Для настоящей! Подлинной! Такой, например, как Фаина Раневская. Конечно, нет. Парой эпитетов со сладковатым привкусом тут не отделаешься. Раневскую заслуженно боготворили несколько поколений отечественного зрителя. За независимость суждений. За роли на экране и на сцене. В мирное время и в военное.

«А в аптеку сходить некому…»

Фаине Георгиевне судьбой был отпущен длинный жизненный путь – почти на девять десятков лет. Сценические триумфы на подмостках многих городов (Рига в их числе), море цветов, толпы ценителей своего искусства… Но родной души так и не нашла. Отрадой ей в преклонном возрасте стал пес по кличке Мальчик – его подобрали на улице. Ради сего создания Ф. Г. отказывалась от больницы или поездки в санаторий – так была привязана к нему. Любовь была взаимной. Раневская как-то раз разоткровенничалась Сергею Юрскому, сказала, что если болела, то Мальчик не отходил от ее постели. По окончании театральных представлений Ф. Г. бросала взгляд на присланные корзины цветов и со свойственной ей иронией едко резюмировала: «Как много любви, а в аптеку сходить некому»…

Счастливой Фаину Георгиевну никто не называл, а уж тем более она сама. «Если бы я писала что-то вроде воспоминаний, то получилась бы «жалобная книга», – с иронией восклицала актриса. О Раневской обычно размышляют под рубриками «Великие актеры» и «Женщина на века», «У всех на устах» и «Человек-легенда»… Но только не в разделе «семейные радости». Актриса «прикалывалась» по этому поводу: «Я не пью, больше не курю и никогда не изменяла мужу… Потому что у меня его никогда и не было». Да, были у нее воздыхатели, были и возлюбленные… Были подруги. Но семьей актриса так и не обзавелась.

Когда внешность – сплошь особые приметы

Раневская – псевдоним Фаины Георгиевны. Позаимствован он из чеховского «Вишневого сада» (Ф. Г. ужасало, что знаменитый скрипач может иметь фамилию Крыса и играть с такой фамилией «Концерт Чайковского»). Сама же она происходила из семейства Фельдманов. В закатные годы актриса все чаще и чаще мысленно возвращалась к детству, к родителям. Вспоминала о родном доме, о матери – Милке Рафаиловне, женщине утонченной, об отце – Гирше Фельдмане, хватком таганрогском предпринимателе. Отец являлся старостой синагоги и основателем приюта для престарелых евреев, был собственником немалой недвижимости и даже судна «Св. Николай». Именно на нем Фельдманы, предугадав «радости» большевистских перемен, весной 1917-го эмигрировали в Турцию. Но не Фанни. Она никуда не поехала. Впрочем, ее разрыв с семьей случился ранее, когда юная леди вознамерилась пойти в актрисы. «Посмотри на себя в зеркало и увидишь, что ты за актриса!» – возопил тогда глава рода. Фанни и вправду была неуклюжей, непропорциональной. А уж нос!.. Раневская и сама говаривала о нем с «восхищением». На предложение сняться в передаче «Спокойной ночи, малыши» она заявила: «Представляете – мать укладывает ребенка спать, а тут я со своим носом из телевизора: «Добрый вечер!» Ребенок на всю жизнь заикой сделается!»

Острая реакция и режущий язык

В годы войны Раневская оказалась в эвакуации в Средней Азии. Есть нечего. Исхудала. Когда снималась в «Швейке» в роли тетки главного героя, придумала себе (такие дела она всегда любила) реплику: «Швейк, у тебя осталось полтетки!» В Ташкенте Ф. Г. работала вместе со знаменитостями: С. Михоэлсом, Т. Окуневской, С. Мартинсоном, О. Абдуловым. Написанный Алексеем Толстым политический скетч, сыгранный с участием этих корифеев, Ф. Г. вспоминала до конца своих дней. Зрители хоть на какой-то миг отвлекались от тягот военного времени, надрывали животики, глядя на эту пародию на съемку, в которой был задействован даже образ Гитлера. Потом снова была Москва. Послевоенная Москва. Непростые были годы. Люди на собственной кухне шептались со страхом: КГБ свое ухо, как всеслышащий локатор, простер далеко-далеко. А Раневской сходило многое, сходило такое, за что иные запросто загремели бы на Колыму, тем более что и ее анкетные данные в этом смысле очень даже подходили. Однажды приглашенная на кремлевский прием Раневская оказалась не в духе. Разочаровав тем самым всемогущего усатого «вождя народов»: «Мне кажется, товарищ Раневская, что даже самому большому в мире глупцу не удалось бы вас сейчас рассмешить», – заявил Сталин. «А вы попробуйте!» – бойко парировала Ф. Г. У присутствующих похолодели конечности. Но, пронесло…

«Муля, не нервируй меня!»

После показа фильма «Подкидыш» (1939 г.) ей по Москве и шагу нельзя было ступить. Вопя: «Муля, не нервируй меня!», пацаны не давали проходу. Ф. Г. это раздражало: «Боже мой, как я остро ненавижу роль, принесшую мне успех!» Когда ей на юбилей вручали орден Ленина, Брежнев, после своих традиционных чмоканий, «порадовал» актрису: «Муля, не нервируй меня!» – вылетело из уст генсека. На что последовало такое: «Леонид Ильич, так ко мне обращаются либо мальчишки, либо хулиганы». «Простите, – принялся оправдываться партийный лидер, – просто я вас очень люблю».

И, надо признать, Брежнев был далеко не одинок в пылких чувствах. Творческим обликом Ф. Г. восхищались Святослав Рихтер и Аркадий Райкин, Сергей Лемешев и Самуил Маршак, Петр Капица и Верико Анджапаридзе… А уж рядовые зрители!.. В спектакле «Шторм» Раневская играла эпизодическую роль бандитки. Она, хотя и согласовав с автором пьесы, придумала новый текст собственной героине. И так «забивала» остальных актеров своей колоритной игрой, что произошло нечто неожиданное. По завершении эпизода с ее участием часть зрителей попросту покидала зал – была убеждена, что дальше смотреть нечего! Постановщик спектакля переварить такое не мог. К тому же зрительский восторг переместился на «идеологически невыдержанный» персонаж. Как реагировала на упреки Раневская? «Если нужно для пользы дела, я буду играть свою роль хуже», – каялась актриса. Но – не помогло. Зритель любил актрису.

Была у нее роль, по масштабу и драматизму не сопоставимая с иными, – Роза Скороход в ленте М. Ромма «Мечта» (1941 г.). Посмотрев этот фильм, президент США Ф. Рузвельт назвал Ф. Г. блестящей трагической актрисой. Она потрясла и Т. Драйзера,

Ч. Чаплина. Надо сказать, что сама Раневская недолюбливала процесс кинопроизводства: «Представьте, что вы моетесь в бане, а туда приводят экскурсию». Наступил день, когда она поклялась, что ноги ее больше не будет на съемочной площадке. Но вышло наоборот. Ф. Г. бросила театр и четыре года работала только в кино. По собственному определению: «В хвост и в гриву…»

Бриллианты для актрисы

Дока в профессии, Ф. Г. оставалась крайне непрактичной в житейских делах. Ее сестра Изабелла, овдовев и оставшись одна в Париже, решила пожить на старости лет на родине, под крылышком знаменитой и – как ей казалось – безбедной сестры. Но сестра была обнаружена в не шибко обустроенной квартире и с кучей долгов. «Фанни, а где же твои бриллианты?» – недоумевала Изабелла. Бог мой, какие бриллианты! Раневская не умела хозяйствовать, распоряжаться деньгами, пасовала перед элементарными бытовыми трудностями (как не вспомнить гениальную балерину Галину Уланову, которая хвалилась тем, что… умеет заплатить за электричество). И не особенно печалилась по этому поводу. «Среди своих бумаг мне не удалось обнаружить ничего, что бы напоминало денежные знаки, – с самоиронией заметила Ф. Г. – Ужас! Одна надежда на скорую смерть». Ужасалась житейским проблемам. И при этом обожала дарить, принимать у себя, угощать… Получив гонорар за очередную кинороль, Ф. Г. радостно летела в театр: узнавала, кому и на что нужны деньги. Помочь! Только раздав чуть ли не всю сумму, она принималась размышлять о том, что и ей самой кое-что следовало бы прикупить. Потрясает случай с Мариной Цветаевой. Раневская отправилась к поэтессе, которую называла гением и «нездешней». Вытащила из сумки полученную зарплату и собралась разделить ее поровну. Цветаева, не углядев жеста, со словами: «Спасибо, Фаина, я знала, что вы добрая», взяла всю пачку. Уже дома, сообразив, что в ближайшее время ей не на что будет жить, Ф. Г. разыскала у себя какое-то колечко и отправилась его продавать. При этом ее не покидала мысль: «Какое счастье, что я не успела поделить деньги!»

Да, жизненное предназначение Раневской было в том, чтобы делиться, отдавать, сопереживать… Щедро отдавать чувства на сцене, а нажитое – в быту. Актера, не желавшего (не умевшего?) играть с отдачей на сцене, она язвительно называла «Б… с зарплатой».

Были ли присущи великой актрисе скандальность и стервозность? Да, несомненно. Но она оставалась ранимой и весьма целомудренной. Ф. Г. была также эксцентрична и парадоксальна. Могла пригласить гостей, предупредить, что звонок на входе не работает, и наставлять:

– Только стучите ногами.

– Почему же ногами?

– Ну, вы ведь не с пустыми руками придете…

«Надоело симулировать Здоровье»

На «последней дистанции» жизни Раневской нередко нездоровилось, да и плохо спалось. «Как бороться с бессонницей? – посмеивалась она. – Это просто. Я лично считаю до трех… Ну, максимум до полчетвертого». Выходить на сцену ей становилось все тяжелее. Но если она долго не играла, то чувствовала себя еще хуже. Старость и одиночество Ф. Г. не уменьшали ее неиссякаемое чувство юмора, ее «зубастость». Правда, тематика обновилась. Она стала «выдавать афоризмы» на медицинские темы. «Здоровье – это когда у вас каждый день болит в другом месте», – нашла формулу актриса. А оправившись от инфаркта, сделала такой вывод: «Если больной очень хочет жить, врачи бессильны». Ф. Г. без смущения использовала ненормативные слова, начинающиеся на «ж», «г», «б». При этом, как ни парадоксально, восхищалась Л. Толстым и Чеховым, обожествляла Пушкина – любимый поэт ей даже снился. Когда ее превозносили, она смущалась: «Такая я уж б… стеснительная».

Да, дамой была с парадоксами. Но после диагноза «камни в почках» она подписывала письма: «Ваша дама с каменьями…» Публично отметить свое 80-летие категорически отказалась: «Вы мне сейчас наговорите речей, а что же будете говорить на похоронах?» Распрощалась со сценой Ф. Г. без проводов, заявив: «Мне надоело симулировать здоровье».

Обедая в ресторане и неудовлетворенная обслуживанием, Раневская вызвала директора. «Обнимите меня», – предложила она. «…?» – поразился шеф заведения. «На прощание, – разъяснила актриса, – больше вы меня здесь не увидите…»

Спустя девять месяцев после ухода со сцены Ф. Г. не стало. Ее уже никто и нигде не видел. Разве что на экране…

Асмик ХАРАДЖАНЯН

Дополнительно:

Работы мастеров центра народной культуры Берегиня получили высокую оценку на всероссийском фестивале прикладного творчества.