Раздача милостыни

Раздача милостыни сопровождала важнейшие события семейной жизни царя — женитьбу и рождение детей. Г. К Котошихин пишет, что после свадьбы «царь и царица ходят по богаделням и тюрмам и дают милостыню ж; так же и нищим и убогим дают по рублю и по

полтине и менши человеку». «И тех денег расходуется множество тысяч», — отмечает беглый подьячий. Празднование рождения царских детей, по свидетельству Котошихина, сопровождалось еще и масштабной выпивкой, которую «ставил» царь стрельцам, солдатам и другим служилым низшего ранга: «.им середи царского двора испоставят ведер по 100 и по 200 в кадях да пива и меду против того вшестеро и всемеро, и кто хочет пить и окроме стрелцов, и ему пить волно; а з двора к себе никому домов носить не дадут». Еще одним — печальным — поводом для гигантских раздач милостыни были похороны. Согласно Котошихи- ну, во время царских похорон «во всех приказах, изгото- вя множество денег, завертывают в бумаги по рублю и по полтине и по полуполтине, и вывезши на площади, подьячие роздают милостыни нищим и убогим и всякого чину людям поручно, в богадельнях роздают всякому человеку Рублев по 5, и по 3, и по 2, и по одному, смотря по человеку; да и во всех городех чернцом, и попом, и нищим дают погребальные денги и милостыню, против московского вполы и в третью долю». При погребении царицы раздача милостыни была «против царского вполы», царевича — «против царицына малым чем с убавкою», царевны — «против царского в четвертую долю.

Раздавалась богатая милостыня и на похоронах патриархов.

Разговор отца

Подай тебе Господи и впредь враги побеждать! А мне, свет мой, не верится, что ты к нам возвратишься; тогда поверю, как увижу в объятиях своих тебя, света моего. Что же, свет мой, пишешь, чтобы я помолилась: будто я верно грешна перед Богоми недостойна; однако ж, хотя и грешная, дерзаю надеяться на его благоутробие. Ей! Всегда прошу, чтобы света моего в радости видеть. Посем здравствуй, свет мой, на веки неисчетные». В другом письме царевна восклицала: «Радость моя, свет очей моих! Мне не верится, сердце мое, чтобы тебя, свет мой, видеть. Велик бы мне день тот был, когда ты, душа моя, ко мне будешь. Если бы мне возможно было, я бы единым днем тебя поставила пред собою»631. Письма царевны не оставляют сомнений в понимании истинного характера отношений Софьи и ее «Васеньки». Эта романтическая связь — явное свидетельство перемен в положении русской женщины, наступивших в XVII столетии. Не менее ярко заметны они и в литературе той эпохи.

В XVII веке литературу как будто прорывает: появляется масса произведений женской и эротической тематики. Помимо традиционных сочинений женофобского характера («Разговор отца с сыном о женской злобе») появляются повести, посвященные добродетельным женам («Повесть об Улиании Осорьиной», «Повесть о Марфе и Марии», «Повесть о целомудренной вдове», «Повесть о Карпе Сутулове»), развратным соблазнительницам («Сказание об убиении Даниила Суздальского и начале Москвы», «Повесть о Савве Грудцыне»), романтическим отношениям мужчины и женщины («Повесть о Фроле Скобееве», «Сказание о молодце и девице»).