В нашей стране доход от производства и продажи спиртных напитков всегда был одним из главных источников пополнения государственной казны. Оттого открытие частных винокуренных заводов и всевозможных питейных торговых заведений во времена давно минувшие повсеместно поощрялось. Так, во второй половине 19 века в нашем регионе существовало несколько предприятий, производящих алкогольные напитки.
Сегодня, к сожалению, уже практически невозможно оценить истинные масштабы этих легендарных сооружений (за исключением помещений "Минала" и минусинского пивзавода) – здания либо давно стерты с лица земли, либо в прошлом веке были переделаны под "неспиртовые" нужды. Но все же цепкая рука всероссийских перемен смогла добраться не до всех...
100 км от алкогольного "гиганта"
Около часа пути вдоль осеннего пейзажа по живописной трассе в сторону Курагино – и мы оказались на территории соседнего с ним Каратузского района, где глаз просто "утопал" в бескрайне-желтых полях еще не убранной пшеницы.
Впрочем, в данной поездке "ШАНС" интересовало другое — в этом году исполнилось (если это, конечно, можно так назвать) ровно 30 лет с тех пор, когда был закрыт некогда крупнейший в Красноярском крае и соседней Хакасии пивоваренный завод в небольшом селе Уджей. История этого алкогольного "гиганта" настолько интересна, что при желании можно написать не то что одну большую статью, а целый фолиант.
Карточный долг –
святое
Ответить на вопрос о том, когда именно завод был построен на берегу своенравной реки Амыл (спустя десятилетия воспетой в трилогии Алексея Черкасова "Конь рыжий", "Хмель" и "Черный тополь"), ответить довольно сложно. В разных источниках – разные даты: 1852 и 1879. Но все же местные исследователи считают наиболее точной первую. "Грузить" вас документальными тонкостями не буду, оттого перехожу сразу к делу.
Некто Попов (по другим источникам Владимиров) в середине 19 века очень выгодно вложил деньги: построил в глухой сибирской деревушке, тогда еще принадлежащей Минусинскому уезду, винокуренный завод. Купец за бесценок скупал у крестьян излишки зерна, которым просто невыгодно было везти его на базар. Так, за пуд зерна "бизнесмен" платил беднякам 16 копеек. Из этой массы получалось выгнать целое ведро спирта. Такую высокоградусную продукцию доставляли в Минусинск и Красноярск, откуда она расходилась по стране.
Спустя три десятка лет к Попову (Владимирову) в Уджей заехал владелец золотых приисков – господин Колобов. Изрядно "надегустировавшись" местной продукции, они начали играть в карты. Это развлечение, видимо, оказалось настолько азартным и захватывающим, что конечным итогом стало то, что золотопромышленник выиграл завод и, соответственно, стал его полноправным хозяином. Что касается экс-владельца, то он, видимо, так и не оправившись от потери, спустя какое-то время повесился.
Вскоре трехэтажный деревянный завод сгорел. Не теряя времени, Михаил Колобов принялся восстанавливать предприятие, приносившее колоссальный доход. На месте построек барачного типа было возведено большое двухэтажное каменное здание, появились складские помещения и куча других построек. К тому же купец приобрел заграничное оборудование, что позволило в разы увеличить производство алкоголя. Ежедневно винокуренный завод перерабатывал до 500 пудов ржи, из которого получалось около 60 тысяч ведер водки! Если вы думаете, что последнее слово – опечатка, спешу вас уверить — это не так. Дело в том, что два века назад алкогольную продукцию на предприятиях было принято измерять вовсе не в литрах.
Часть продукции – по 12 рублей за ведро – отправляли на минусинский спиртоводочный разливной завод. Таким образом, ежедневный доход только от поставок в Минусинск составлял около шести тысяч рублей. По тем временам "бешеные" деньги. Для сравнения, затраты составляли около 400-500 рублей. К тому же Колобов существенно экономил на рабочей силе. Трудящимся, среди которых были бедняки и административные ссыльные из всех уголков России, бизнесмен начислял копейки. А иногда и вовсе не платил ничего – выставлял на рабочий день ведро водки. Вот и вся зарплата!
Плюс ко всему обычный люд жил, как сейчас принято говорить, в антисанитарных условиях: взамен индивидуальных кроватей – общественные нары, стол и стулья заменяли сколоченные вместе плахи, а вместо свежего воздуха и тишины – перегар и пьяные дебоши.
Такого пива больше нет
В 1903 году скончался Колобов, и дело последних лет его жизни перешло супруге – Клавдии Степановне. Забегая немного вперед, скажу, что владела она заводом аж до 1917 года. Помимо этого, скупой и грубой купчихе досталось несколько золотых приисков.
Советская власть в Уджее установилась раньше, чем в других населенных пунктах волости. Этому способствовало, прежде всего, то, что на винокуренном предприятии трудилось немало политссыльных со всей России. Первое, что сделала новая власть, – установила восьмичасовой рабочий день.
Хозяйка завода Колобова вела себя как-то странно: то бросала завод и уезжала в Красноярск, то снова возвращалась. В общем, несколько раз пивоваренный "гигант" переходил как предприятие, не имеющее хозяина, из рук в руки.
В середине 1918 года купчиха вновь заявила о своих правах на спиртовый завод. Однако хозяйкой пробыла недолго. Спустя какое-то время она умерла. Ее сын, проживающий не абы где, а в самом Париже, продал здание за 47 тысяч рублей золотом колчаковским властям.
Целых 10 лет (с 1920 года) завод не работал. В 1930 году на базе его была создана коммуна. Тогда-то и исчезло много исторических документов, которые могли бы пролить свет на темные стороны истории винокуренного производства.
С тех пор гудок предприятия нарушал сельскую тишину три раза в день. Из заводской трубы, расположенной на горе над зданием, круглые сутки шел дым. Тогда же на алкогольном предприятии стали производить крахмал и патоку.
Спустя два года коммуна "приказала долго жить". Завод снова закрывается на большой амбарный замок. Но в этот раз ненадолго. К счастью рабочих, следом же здесь открывают каратузский пищекомбинат, который занимался выпуском всевозможной продукции. Так, в годы Великой Отечественной войны (и после) в нем начали сушить картофель, изготавливать колбасу, пряники, растительное масло, крахмал, газировку, патоку, солод и, конечно же, варили пиво, пусть и не в таких гигантских размерах, как в былые годы.
Постепенно, когда предприятие наконец-то смогло подняться с "колен", появилось новое оборудование. С тех пор завод стал производить только солод и пиво. Продукция пользовалась невероятным спросом не только в Красноярском крае и Хакасии, но и в центральных районах страны. Его качество, благодаря особой технологии, которую по понятным причинам "ШАНС" сейчас раскрывать не будет, было отменным. Многие (имею в виду тех, кому уже немного за 50) до сих пор помнят, как специально приезжали в Уджей из Красноярска, Абакана и Минусинска, чтобы прикупить пару-тройку бочек качественного пива.
Увы, пивоваренный Бизнес оказался не вечен. В 1980 году в Абакане открыли "АЯН", где слабоалкогольные напитки стали разливать в бутылки. Спустя несколько месяцев спрос на уджейское бочковое пиво упал. Руководство в 1981 году приняло решение закрыть пивоваренный завод. Все оборудование и документы были вывезены в Курагино, где благополучно потерялись. Бывшие работники не смогли найти даже трудовые книжки.
Чистейшая вода
Сейчас, судя по документам на этот огромный участок земли, завода нет. Но фактически он есть, пусть и в полуразрушенном состоянии. Парадокс, не правда ли?
Года три-четыре назад один из абаканских предпринимателей, не понаслышке знающий о превосходном качестве и вкусе производимого в Каратузском районе пива, решил сделать невозможное – продолжить дело, начатое дальновидными купцами в 19 веке и восстановить завод. Несколько месяцев ушло на ремонтные работы. Пока рабочие латали здание, бизнесмен "подготавливал почву" для своего детища: арендовал у районных властей участок земли, где еще остались исторические здания.
Помимо этого, он сразу решил проверить чистоту местной воды, ведь от нее, в первую очередь, зависит качество "пенной" продукции. Экспертиза заключила: вода чистейшая. Следом нашли специалиста-технолога, который должен был восстановить рецепт легендарного напитка.
Но то ли первый азартный хозяин завода, то ли какие-то другие высшие силы не хотят, чтобы предприятие снова вывели на вершину популярности, а потом за ненадобностью, словно ненужную игрушку, бросили. В общем, начался кризис: кончились деньги, технолог исчез, и, соответственно, работа встала. Через несколько месяцев из оконных проемов вынули пластиковые окна. Тогда-то народ понял: отведать легендарного пивка, сваренного по уникальной технологии позапрошлого века, не придется уже, наверно, никогда.
P.S.: А здание все стоит. Сколько оно еще продержится — сказать сложно. Природа медленно, но верно берет свое.