Осенью прошлого года исполнилось 540 лет с тех пор, как тверич Афанасий Никитин отправился на Восток. Афанасий собрался в путь, когда осложнились отношения между Москвой и Тверью. Московский князь Иван III стремился лишить Тверское княжество самостоятельности и присоединить к Московскому. Тверская летопись обходит странным молчанием внезапную кончину жены московского князя Марии Борисовны 22 апреля 1467 года, приходившейся сестрой тверскому князю Михаилу Борисовичу. Некоторые источники связывают смерть княгини с действием яда: ее тело так распухло, что покров, который ранее висел по краям, не мог прикрыть покойницу. Историки единодушно отмечают, что это событие развязало руки Ивану III в отношении Твери. Через полгода Афанасий Никитин ушел по торговым делам. На особую важность его миссии указывает личное участие в ней тверского князя Михаила Борисовича, епископа Геннадия и княжеского воеводы Бориса Захарьевича. Ряд исследователей считают, что купец предпринял опасное путешествие в поисках дешевых алмазов, на которые можно было купить вооружение для тверского войска. Но так ли это?..
ТВЕРСКИЕ КРЕЧЕТЫ
Посол ширваншаха Асан-бек находился в Москве, когда скончалась княгиня Мария Борисовна. Вскоре тот отправился на родину, увозя от Ивана III подношение - ловчих птиц. В Нижнем Новгороде к Асан-беку присоединился Афанасий Никитин. Купец насчитал 90 кречетов только на корабле посла, остальные вез московский посол Василий Папин. На Руси испокон веков кречеты считались царской потехой: «и посылает их государь от своей любви к великим государем». Турецкому султану ежегодно посылалось 20 кречетов и пять соколов. А что означал столь щедрый жест по отношению к ширваншаху?
В средние века слова «соколы» и «кречеты» употреблялись также в переносном значении: так называли профессиональных воинов. Именно в таком контексте употребил их автор поэмы «Задонщина»: «Уже бо те соколы и кречеты за Дон борзо перелетели и ударилися о многие стада лебединые. То ти наехали руские князи на силу татарскую». Возможно, именно тверские «кречеты» составляли войско, которое предназначалось для усиления армии союзника ширваншаха - Узун Хасана, воевавшего с правителем туркменской династии Кара-Коюнлу. Русские документы содержат сведения об отправке крупных военных сил по Волге ранней осенью 1467 года «на безбожных Агарян».
Тверские «кречеты», сопровождавшие Афанасия Никитина, отвлекли в низовьях Волги войско Астраханского хана, пославшего на них «всю свою орду». Одновременно воеводы Ивана III вышли полем под Казань. В их задачу входило отвлечение сил казанских татар. Как сообщает летопись, русские возвратились из похода, «не успев ничтоже», однако «нужен велми был путь сей». С помощью русских воинов Узун Хасан разгромил племена Кара-Коюнлу и захватил территорию Персии.
Оказав военную помощь союзнику ширваншаха, московский князь рассчитывал на ответную услугу: его интересовал товар, которым торговали «бусурманы». Однако московские купцы, так же как и тверские, остались ни с чем: ширваншах «нам не дал ничего, ано нас много». Обманувшись в своих расчетах, часть купцов вернулась на родину, другие попытали счастья в иных городах, и только Афанасий Никитин отправился в земли Узун Хасана за тем товаром, который не смог купить в Дербенте.
«БЕЛОЙ ТОВАР»
Арабы величали тот товар «китайским снегом», византийцы - «китайской солью» и платили чистым золотом. Афанасий Никитин называет его «белой товар». Белые кристаллы, которые индийцы добывали в пещерах и вывозили через хорасанский порт Ормуз на рынок Константинополя, представляли собой, вероятно, калийную селитру. Добавляя измельченную серу и древесный уголь, алхимики изготавливали из «соли» порох. После завоевания Константинополя турецким султаном (1453) поставки селитры в Европу резко сократились, а цены на порох взлетели вверх. Противник Турции Узун Хасан воевал за Ормуз - торговый узел, через который турецкий султан получал сырье для изготовления пороха.
В противостоянии Москвы и Твери порох играл решающую роль: «зелье» обеспечивало военное преимущество. Оказав помощь людьми, московский князь Иван III и тверской князь Михаил Борисович рассчитывали на дешевый товар из Индии. Однако Папину и Никитину не удалось заключить договор с «бусурманами». Конкурентами русских являлись венецианские торговцы, снабжавшие Узун Хасана более серьезным товаром - артиллерией.
Захватив персидские земли с помощью русских «кречетов» и венецианских пушек, Узун Хасан вплотную подошел к Хорасану, где правил Абу-Саид. Миссия Афанасия Никитина состояла в том, чтобы договориться с венецианцами, заключить сделку с Узун Хасаном и обеспечить Тверь стратегическим товаром. Он торопился, так как Иван III не сидел сложа руки. После неудачи на Востоке московский князь обратился к Западу.
ПАПА РИМСКИЙ И АЛХИМИКИ
Алхимики Средневековья издавна владели тайной получения калийной селитры искусственным путем: из азотной кислоты и поташа. Однако производство азотной кислоты требовало большого количества квасцов, которые доставлялись кораблями с рудников Малой Азии, Нубии и Аравии в Константинополь. Торговля квасцами находилась в руках турецкого султана, но в 1461 году огромные залежи квасцов обнаружили недалеко от Рима. Папа назвал находку «величайшей победой христианства над мусульманами». Папская курия монополизировала добычу квасцов и производство «китайского снега». Единственным конкурентом Рима оставалась Венеция, получавшая природную селитру с Востока.
В 1469 году Москва заключила с Римом сделку на закупку «зелья». Соглашение было скреплено обручением московского князя и воспитанницы Папы - Софьи Палеолог. Интересы Папы и Ивана III совпали: поражение Узун Хасана подорвало бы мощь как Венеции, так и Твери. Однако падишах одержал блестящую победу над хорасанцами и захватил Ормуз. Получив такое известие, Москва предприняла ряд шагов, чтобы помешать Афанасию Никитину заключить сделку с Узун Хасаном на поставку «соли» в Тверь.
А НА РУССКУЮ ЗЕМЛЮ ТОВАРУ НЕТ!
Как сообщает Афанасий Никитин, он путешествовал по странам Востока шесть лет. Прежде чем отправиться на полуостров Индостан, купец трижды отметил Пасху в Персии. Сведения о первом отрезке пути в его дневнике скудны и ограничиваются перечислением десятка городов. Очевидно, путевые записи он начал вести в Ормузе, где отметил первую календарную дату: «пришел в Ормуз за четыре недели до Пасхи», то есть 25 марта 1470 года. Здесь он встретил венецианских купцов, сообщивших ему дату христианской Пасхи, и узнал о помолвке Ивана III с Софьей Палеолог. Для Афанасия не представляло особой сложности предугадать следующий шаг Москвы, заинтересованной в том, чтобы оставить Тверь без пороха. Афанасий не сомневался, что в скором времени встретит посланца Ивана III.
Приняв имя Хозя Юсуф Хоросани (ходжа Юсуф из Хорасана), Афанасий направился на Индостанский полуостров, в столицу Бахманидского султаната -Бедер.
Встреча произошла в Бедере через два месяца после Пасхи. Таинственный знакомец «Махмет-хорасанец» спас Никитина от «поставления в босурманскую веру». Накануне встречи с Махметом в дневнике тверича появилась первая зашифрованная фраза. Таких вкраплений на персидском и тюркском языках, записанных славянскими буквами, насчитывается 25. Фразы представляют собой примитивный шифр, не составлявший трудности в понимании для человека, владевшего этими языками. Кого он пытался ввести в заблуждение?
Прибыв в Бедер, купец радостно пишет, что женщины «белых людей любят». Но позднее он сообщает, что здесь «все злодеи, а женки все гулящие, да колдуны, да тати, да обман, да яд, господ ядом морят». Упоминает Афанасий опасных змей, банды обезьян и огнестрельную птицу «гугук». К слову, Афанасий ничего не выдумал про птицу «гугук». Исследователи полагали, что он пересказал какие-то местные легенды. А оказалось, что еще в ХIV веке китайцы изобрели огнестрельное устройство, совмещающее в себе метательную машину и реактивную систему. Оно выглядело как птица. Метательная машина использовалась для запуска «летающих снарядов» (фэй дань), снабженных крыльями, соплом и двумя секциями с пороховыми зарядами. Вырывающиеся из сопла газы при горении пороха, подожженного еще на земле в одной из секций снаряда, увеличивали дальность его полета, а заряд во второй секции взрывался, когда снаряд достигал цели.
…Итак, не послала ли Москва Махмета-хорасанца убить Афанасия?! Если это предположение верно, то вполне понятно и желание Афанасия сбить с толку соотечественника: Никитин представил дело так, будто его попытки заключить сделку в Индии потерпели неудачу. В дневнике он записал, что «на русскую землю товару нет», и дальше уделяет большое внимание ценам на драгоценные камни. Уловка Афанасия удалась, Махмет-хорасанец поверил в его интерес к алмазам. А между тем Тверь уже получала порох из Ормуза: товар в кожаных мешках, в каких возили вино, доставлялся караванами через Крым. Военная мощь Тверского княжества не уступала Москве, что наглядно продемонстрировали «кречеты» в совместном походе на Новгород в 1471 году.
Московский князь предпринял ряд мер, чтобы перерезать дорогу караванам. В Москве был задержан и обвинен в шпионаже венецианский посол Тревизан, следовавший в Крым. В это же время шли переговоры о браке сына Ивана III и дочери манкупского князя, владевшего карликовым княжеством Манкуп на территории Крыма. Товары, отправлявшиеся через крымский город Каффу (ныне Феодосия) на Русь, не пропускались под давлением Москвы.
Оставался последний путь, по которому порох мог доставляться в Тверь: по Днепру через Литовское княжество. В 1471 году тверской князь Михаил Борисович женился на Софии, дочери литовского князя Олельковича, и «зелье» стало поступать через границу по тропам контрабандистов возле Смоленска.
ГИБЕЛЬ АФАНАСИЯ
Накануне возвращения Афанасия Никитина венецианские купцы понесли серьезные убытки: артиллерию, посланную Узун Хасану, захватили турки и генуэзцы. Падишах потерпел крупное поражение в августе 1472 года и потерял Ормуз. Папской курии удалось подорвать венецианскую торговлю порохом в Европе. В ноябре того же года состоялась свадьба московского князя Ивана III и Софьи Палеолог.
…Дневник Афанасия Никитина обрывается сообщением о прибытии в Каффу осенью 1473 года. Он погиб, не дойдя до Смоленска, а его записи оказались в Москве. Однако Тверь продолжала исправно получать порох и не собиралась сдаваться московскому князю. Перелом наступил в 1482 году, когда при неясных обстоятельствах скончалась юная супруга тверского князя Михаила Борисовича, а ее дядя Михаил Олелькович был арестован в Литве по обвинению в шпионаже в пользу Москвы и попытке бегства. Польский король Казимир ввел в Смоленск войска и закрыл литовско-русскую границу. Контрабандная тропа под Смоленском, по которой порох доставлялся в Тверь, прекратила свое существование. А вслед за этим дважды горели пороховые склады, что стояли на Подоле у реки Тьмаки. Оставшись без пороха, Тверь сдалась без единого выстрела.