Это было настолько ошеломляюще, что Геннадий не сразу сообразил, что с ним произошло. Ещё какое-то время он был как бы не в себе, но мгновением позже уже стал способен оценить произошедшее.
– Это что же, уже конец? Но не слишком ли быстро? Вероятно, Сарапул, таким образом, торопит время, значит, оно работает не в его пользу, и он об этом знает, поэтому спешит.
Геннадий, насколько ему позволяли замки и пластины, окинул их взглядом.
– О-о, а это что такое, таракан? Ещё один и ещё. Откуда они здесь? Ведь тут кругом металл, чтобы до меня добраться, надо спуститься по тросу. Стоп-стоп, не мои ли это тараканы?
А тараканы всё ползли и ползли, вот они уже заползли на его руку и подползали к кисти.
– Вот оно что, значит, ко мне вернулся мой меч! Давайте, давайте ползите быстрее. Время не терпит. Дорога каждая секунда.
И, словно читая его мысли, тараканы сплошной массой бежали по его рукаву в сторону кисти. Геннадий почувствовал в ладони твёрдый предмет, в котором на ощупь определил рукоять своего меча. Сжал ладонь, а по ней всё бежали тараканы, перебегая на рукоять и тут же превращаясь в металл. Таким образом, они своими телами наращивали лезвие меча. Вот, наконец, последний таракан, пробежав по лезвию, закончил его формирование, и оно вспыхнуло голубым пламенем.
– Ну, дорогой мой мечик, спасибо, что ты вовремя ко мне вернулся. Но кроме этого мне нужна защита, типа защитного поля.
Не мешкая, Геннадий прикоснулся к своим оковам мечом, и они рассыпались в прах. Геннадий мягко приземлился на площадку, где стоял минуту назад. Рассыпался не только замок, в который был закован Геннадий, рассыпался гак, потом тросы, а за ними и сама кран-балка. Всё превратилось в осыпающийся прах. Крановщик, видимо, ещё не успел понять, что произошло, как оказался по пояс в биомассе, продолжая медленно погружаться. Лицо его озарила счастливая улыбка, и он запел что-то несуразное. Затем закричал во всю глотку:
– Сарапул, иди сюда! Тут хорошо, тут так прекрасно!
Геннадий поспешил поставить пси-блок, чтобы ослабить воздействие магических сил Сарапула и развернулся к нему лицом.
– Ну что, Сарапул, ты этого не ожидал? Или знал, и поэтому торопился. Вероятно, ты смотрел в хрустальный шар, который и показал, что должно произойти. Я прав?
Затрещали выстрелы автоматов, и, слившись в сплошной грохот, заглушили все остальные звуки. Геннадий чуть не оглох от звуков, исходящих из множества стволов, так как звукам некуда было деться, и они отражались от стен многократно. Создавали неописуемый грохот, от которого пострадали и сами стреляющие.
И тут Геннадию открылся совершенно удивительный феномен, он видел пламя, вырывающееся из стволов автоматов, видел летящие в его сторону пули. Пули не долетали до него, они как бы ударялись в невидимую преграду, тут же деформировались и падали рядом. Некоторые рикошетировали и разлетались в разные стороны, но их жужжания в этом грохоте уже не было слышно. Автоматчики, удивлённые происходящим, почти разом прекратили огонь, и наступила оглушающая тишина. Лишь через мгновение после прекращения выстрелов, все вновь услышали голос погибающего крановщика:
– Сарапул, не стреляй. Иди сюда. Здесь не нужно ничего делать. Здесь одно блаженство.
А через несколько секунд, голова его скрылась в биомассе, с ним всё было кончено.
Геннадий сделал несколько шагов в сторону Сарапула, взяв рукоять меча обеими руками.
– Ты никак струсил, Сарапул? Были времена, вспомни, ты сам искал меня, а теперь, кажется, дрожишь?
Движением руки Сарапул сбросил с себя длинный плащ, и у него тоже оказался светящийся меч. Через секунду они сблизились, обменялись несколькими ударами, от которых в разные стороны полетели молнии. Мечи были полны энергии, а со стороны казалось, что они держат в руках огненные полосы. Эти первые удары мечей можно отнести к пробным, разведочным, и через мгновение они завертелись в смертельной битве, как два вихря, нанося друг другу смертельные удары.
Охранники Сарапула прекрасно поняли, что здесь скрестилось оружие высшего порядка, и их пукалкам здесь нечего делать. Видя, с каким ожесточением разворачивается битва, они разбежались в разные стороны, чтобы не быть сметёнными вообще с лица земли.
Геннадий почувствовал, что Сарапул пытается воздействовать на него магически. Но он понял, что защитное поле, созданное мечом, защищает не только от пуль, но и от этих воздействий, вот только не от энергетически заряженного меча, поэтому старательно взвешивал каждый шаг. На него наседал мастер боевых искусств, и Геннадию было нелегко отражать мощные удары Сарапула. Однако в процессе боя приходило не только понимание, он перенимал тактику Сарапула. Когда понял всё в полной мере, то стал теснить Сарапула к бассейну, намереваясь уронить в биомассу. Сарапул прекрасно знал энергетику меча Геннадия, видел, что его противник защищён энергетическим полем и не мог воздействовать на него магически. Волей-неволей ему приходилось отступать под натиском противника. От их мечей металлическое ограждение было частично срезано и расплавлено, и Сарапул, теснимый Геннадием, оказался на краю бассейна. Геннадий уже ликовал. От победы его отделял всего лишь шаг, но не тут-то было. Сарапул просто воспарил над бассейном, и продолжал бой, находясь в воздухе. Бугор биомассы вырос буквально на два метра, видимо, почувствовав сильное биополе, пытался до него дотянуться. Но взмах меча Сарапула заставил биомассу в панике отступить. Она отхлынула к другому краю бассейна, теперь Сарапул кружил вокруг Геннадия, пытаясь нащупать слабое место в его обороне. Геннадий, как вьюн крутился на площадке, отражая удары Сарапула. Вдруг заметил, что при каждом скрещивании мечей, меч противника постепенно тускнеет. И настал момент, когда меч Сарапула перестал гореть и при следующем ударе рассыпался в прах. Сарапул едва успел отступить, ещё бы какая то доля секунды, и он бы перестал существовать, во всяком случае, в этом мире, в этом временном пространстве. В следующее мгновение тело Сарапула вдруг ярко засветилось, и он превратился в огненный шар, который заметался вокруг Геннадия, пуская в него огненные стрелы. Видя метаморфозы Сарапула, Геннадий заволновался.
– Если я не стану таким же, то вероятно битва будет проиграна.
И тут же почувствовал, что как будто изнутри наливается светом, и тут же воспарил. Полетел. Со стороны выглядел тоже, как огненный шар, из которого торчал огненный меч. Два огненных шара набрасывались друг на друга. Они метались по цеху, уворачиваясь и снова встречаясь. Изловчившись, Геннадий нанёс несколько более точных ударов, а по цеху явственно прокатился стон, полный боли, после чего шар Сарапула стал быстро уменьшаться, пока не превратился почти в точку. Геннадий хотел нанести завершающий удар, но тут шар Сарапула заговорил.
– Остановись, Геннадий. Ты прекрасно сегодня дрался, но знай, тебе меня не уничтожить. Я просто ухожу из этого временного континиума, но незримо я присутствую во всех измерениях. Помни это, – и шар, вспыхнув напоследок, исчез.
Шар Геннадия опустился на площадку и погас, принимая облик человека с горящим мечом в руках. Группа поддержки никуда не уходила, парни лишь отодвинулась ближе к стене и наблюдали за битвой. Теперь с ужасом и благоговением смотрели на Геннадия.
Они не знали, что их ждёт впереди: то ли свобода, то ли новое рабство. Подошли к нему, и первым заговорил Алекс:
– Геннадий, мы не знаем кто ты: маг, волшебник или колдун. Мы поняли, что ты человек непростой, ибо простой человек не может становиться огненным шаром, если только это нам не показалось.
– Да нет, Алекс, не показалось. Можешь дальше не продолжать. Я знаю, что ты хочешь спросить. Мы свободны.
– Извини, Геннадий, за наши сомнения. Мы тебе бесконечно благодарны.
– Да, Алекс, знаю, что группа поддержки остаётся со мной до конца, и я рад, что каждый из вас в отдельности принял такое решение. А сейчас, я думаю, нам надо вооружаться.
Группы вооружённых боевиков Сарапула уже не было. Пока шёл, бой они с интересом и даже с некоторым страхом наблюдали за ними, но когда Сарапул капитулировал, их словно ветром сдуло. Они прекрасно поняли, что пощады не будет, поэтому тихонечко слиняли.
– Значит, пока я был занят, они разбежались, но искать их у нас времени нет, так что дадим им возможность уйти из крепости. Потом я просто передам их своим товарищам, они всех быстро переловят. Теперь за мной. Нам всем необходимо иметь оружие, хотя бы для того, чтобы защитить собственную жизнь. Кроме этого нам предстоит осмотреть все уголки этой цитадели, для обнаружения возможных узников, вроде вас. И ещё нам надо отыскать станцию перехода, ведь каким-то образом они доставляли в этот мир тяжёлую технику и вооружение. Но это уже моя личная забота.
Геннадий посмотрел на кольцо, не горит ли камень. И сердце его ёкнуло, камень светился, но не очень ярко.
– Интересно, что это значит? Может станция находиться очень далеко или в таком месте, где она хорошо экранирована.
Геннадий покрутился на месте, с трудом определил направление, и со своим немногочисленным отрядом направился по пеленгу. Вскоре предположения Геннадия оправдались, в одном из помещений они обнаружили комнату, приспособленную под камеру. В ней были шесть человек, прикованных цепями к кольцам в стене. Как оказалось, все шестеро имели высшее образование: два техника, два физика, химик и биолог. Они были сильно истощены, казалось, что их рёбра вот-вот прорвут кожу. Геннадий задумался. Что делать? Идти одному на поиски станции, значит, оставить людей без защиты. Невооружённая группа могла нарваться на разбежавшихся приспешников Сарапула или многоруков. И в том, и в другом случае их могли просто уничтожить.
– Пойдём вместе. Куда торопиться-то, станция перехода теперь не убежит, да её ещё найти надо.
При вскрытии одной из комнат группа обнаружила целый склад оружия и боеприпасов. Вся группа вооружилась с головы до ног, а вскоре обнаружился продуктовый склад. Теперь его группа напоминала грузчиков, перетаскивающих грузы. Несмотря на тяжесть, никто не хотел расставаться с добычей. А добыча была богатой, чего тут только не было: тушёнка, сгущёнка, сливки, какао, кофе и прочие консервы, вплоть до красной икры. Конечно же, с таким грузом отряд потерял всякую мобильность. И Геннадий решил, что вооружённая группа, в случае чего, сможет постоять за себя, поэтому он их оставил в одном из помещений, предварительно проинструктировав, как себя вести. Сам же решил продолжить поиски станции перехода. Но уйти одному ему не удалось, пришлось уступить настойчивости Макса, который прилип, как банный лист.
Макс двигался впереди, весь обвешанный оружием. Держал автомат наизготовку и не напрасно, в одном из цехов они случайно пересеклись с отступающим войском Сарапула. Наёмники, одетые в камуфляжную форму что-то искали в цеховом помещении. Они заметили первыми, сразу захлопали выстрелы. Геннадию с Максом пришлось укрыться за механизмами. Огонь боевиков оказался безрезультатным, пули с визгом разлетались в разные стороны.
Геннадий выхватил меч, приказав Максу сидеть в укрытии, сам же поднялся во весь рост, налился нестерпимым светом и медленно поплыл в сторону стреляющих. Увидев такое, боевики прекратили стрельбу и мгновенно скрылись. Убедившись, что опасность миновала, Геннадий вложил меч в ножны. Этот инцидент заставил их двигаться с ещё большей осторожностью. Но, как оказалось, боевики поняли, с кем имеют дело. И если они боялись Сарапула, то его победителя, наверное, боялись втройне, пощады не ждали. А так как у них была радиостанция, то весть о приближении победителя быстро распространилась по территории цитадели. Она быстро опустела. Но не все боевики успели улизнуть. Геннадий застал эту группу у какого-то сооружения, находящегося на открытой площадке под навесом. Боевики открыли по ним ураганный огонь, и лишь только осторожность Макса и Геннадия уберегла их от пуль боевиков. Таким образом, они спровоцировали Геннадия на ответные действия, и снова в ход пошёл волшебный меч.
Пули вязли в защитном поле вокруг Геннадия, не причиняя ему вреда. Противник начал паниковать. До них оставалось буквально три десятка метров, когда к ногам Геннадия упало сразу несколько гранат. Он это проигнорировал и напрасно. Взрывы прогремели почти одновременно, создав воздушную волну, которая ударила в защитное поле и в некоторой степени его деформировала. Эта деформация была совершенно незначительной, но она была очень резкой. Всего лишь на несколько сотых секунды произошло резкое сжатие воздушной среды внутри защитного поля. Это не замедлило сказаться на организме Геннадия и, конечно, отрицательно. Создалось такое впечатление, что по корпусу ударили кузнечным прессом. В глазах потемнело, тело отбросило в сторону метра на полтора, он с невероятным усилием всё-таки остался на ногах.
В течение нескольких секунд Геннадий не мог сориентироваться, в какую сторону шёл, в какую следует идти и стоит ли, так как едва стоял на ногах. Почувствовав на губах что-то солёное, это была кровь, Но в следующую секунду он понял, что ни один осколок его не задел.
– Ну, ребята, теперь держитесь! – проговорил Геннадий. – Сейчас вы будете платить по счетам. Геннадий взмахнул мечом и превратился в огненный шар. Он летал по воздуху вокруг этого сооружения, сметая всё на своём пути. Всё, что шевелилось и двигалось. Ни один из атакующих не скрылся, все превратились в прах. Через две-три минуты вокруг этого сооружения ничего и никого не осталось. Само сооружение было иссечено осколками и пулевыми попаданиями, так как Макс, оставаясь в тылу, тоже отвечал своим огнём на выстрелы противника.
Геннадий вложил меч в ножны, принимая человеческий облик. Подошёл к сооружению. Что это было: генератор или какой-то трансформатор? И для каких целей? Он не знал, но лишь почувствовал, что от него исходит тепло, которое заметно усиливалось, можно сказать на глазах. Наконец, чутьём паранорма он ощутил, что это почти живое сооружение смертельно повреждено, и что с минуты на минуту оно просто взлетит на воздух, по причине срабатывания программы самоуничтожения. Ему бы просто вынуть меч и превратить это сооружение в прах, но сработал человеческий фактор. Геннадий, развернувшись, бросился бежать в ту сторону, откуда пришёл. Ворвавшись в помещение через изрешечённую дверь, где занимал оборону Максим, он приказал ему уходить и не отставать ни на шаг. Едва они успели проскочить здание насквозь, как земля под ногами вздрогнула, словно произошло землетрясение. Вслед убегающим, полетели осколки стекла, выбитые взрывной волной, а из крыши здания поднялось облако дыма и огня.
Неожиданно земля вздрогнула с ещё большей силой, Геннадий с Максом от этого сотрясения упали на землю. Здание, находящееся невдалеке, рухнуло. Однако более лёгкие фрагменты летели в сторону Геннадия и Макса, а в просветы рухнувшего здания, пронизывая пространство и пыль, устремились огненные лучи. После этого над обломками зданий поднялось огнедышащее солнце, которое стремительно поднималось вверх и там высоко разгорелось с неимоверной силой. Всё вокруг потонуло в ослепительном белом свете. Предметы, способные гореть, вспыхнули и запылали. Геннадий и Макс, сбитые взрывной волной, лежали в куче щебня. И вновь их спасло защитное поле, вокруг которого обтекали смертоносные лучи. Со стороны взрыва и излучения защитное поле потемнело, и поэтому излучение не причинило вреда ни Максу, ни Геннадию. Геннадий видел, как поднималось новое солнце, и как вверху оно постепенно остывало, превращаясь в горячее облако дыма и пыли. Постепенно поднявшееся облако стало превращаться в раскалённый бублик, который вращался вовнутрь себя, то есть имел тороидальное вращение. При этом создавалась подъёмная сила, как при взрыве атомной бомбы. Вскоре бублик стал похож на огромный гриб.
Через некоторое время раскалённое облако поднялось на большую высоту, уже потеряло свой огненный блеск и постепенно остывало.
– Что это было?– спросил, ошарашенный произошедшим, Макс. – Неужели, там лежала атомная бомба?
– Я так не думаю, – отозвался Геннадий. – Скорее всего, там находился какой-то высокоактивный генератор и эта группа, что была под ним, что-то хотела от него получить. Что именно, я не узнаю, но теперь это уже не имеет никакого значения. У нас с тобой другая задача, нам надо найти станцию перехода, и это самое главное.
Они с трудом поднялись и, прихрамывая, один на одну ногу, другой на другую, медленно двинулись прочь от злополучной площадки. Где обходили, а где перебирались через глыбы кирпичной кладки, беспорядочно разбросанные взрывом. Наконец, они выбрались с территории развалившихся зданий. Но и здесь, казалось, вдалеке от эпицентра взрыва, был нанесён немалый ущерб. Почти у всех зданий отсутствовали оконные стёкла и двери, повсюду лежали тела многоруков без видимых внешних повреждений. Поначалу Геннадий не обращал на это никакого внимания, полагая, что жёсткое излучение взорвавшегося генератора подействовало на микрочипы биороботов.
Однако, когда Геннадий увидел лежащих многоруков в таких местах, куда излучение никак не могло проникнуть, это навело его на совершенно другую мысль. Возможно, его предположения были верны, а подумал он, что этот генератор являлся ни чем иным, как усилителем компьютерных команд, распространяемых на большие расстояния.
– В таком случае, – подумал Геннадий, – где-то есть огромный зал электронно-вычислительных машин. Этот зал и нужно отыскать в первую очередь.
– Но вот где искать? Здесь столько зданий, столько помещений…
Этот поиск может занять очень много времени, а Геннадий всё-таки спешил, но что-то ему подсказывало, что с поиском этого зала надо поторопиться, и, остановившись, Геннадий изложил свои соображения Максу. Макс внимательно выслушал и сказал:
– Знаешь, Геннадий, когда-то я служил в ракетных войсках, и все компьютеры, что управляют стартом ракет и наведением, находились под землёй, чтобы никакое излучение не могло на них подействовать, может быть и здесь всё устроено так же?
– Прямо час от часу не легче. Где же нам искать этот бункер?
– Найти, конечно, не просто, но должны же быть какие-то внешние признаки, – задумался Макс.
– Скорее всего, вход в этот зал должен быть из кабинета Сарапула, это тебе не ракетная шахта в ровной степи.
– Значит, этот кабинет, но как, если даже примерно не знаем, где он может находиться.
– Ну, это несколько проще, чем ты себе представляешь, – не согласился Геннадий. – Для этого надо хотя бы немного знать характер хозяина кабинета. Начнём с того, что мы уже знаем, кто он.
– А кто он? Я вот, допустим, не знаю, – признался Макс.
– Господи, ну как же, ты же сам видел его превращения. Разве простой человек может стать огненным шаром?
– Нет, конечно, – согласился Макс.
– Тогда что из этого следует?
– А то, что он маг. Волшебник. И опять же, из этого следует то, что он интеллектуально выше любого человека, ну и сильнее, конечно. Это одно. Второе, этот могущественный маг в некотором роде возвысил себя в своих же глазах, и я считаю, довольно высоко. То есть сам из себя сотворил кумира, при этом принижая силу и способности человечества. Вот по этим характерным признакам кабинет у него должен быть большой, светлый и находиться где-то высоко, так, чтобы можно было обозревать свои владения. Возможно, о своём тщеславии он и не догадывался.
– Ну, вряд ли не догадывался, если уж настолько умён, – не согласился Макс,
– Может, и догадывался, но, наверное, ничего не мог с собой поделать. Ладно, хватит об этом. Обрати внимание вон на то высокое строение, мы там с тобой ещё не были.
Преодолевая завалы, образовавшиеся после взрыва, Макс и Геннадий, наконец, выбрались на обширную площадь.
В центре площади возвышался огромный серебристый купол, напоминающий правильную полусферу. Из центра этого купола поднималась вверх круглая башня, высоту которой трудно было определить, а её стены отливали зеркальным блеском.
Они остановились, внимательно разглядывая странное сооружение, но сколько бы ни присматривались, зеркальная башня в их глазах не имела чётких границ. Она плыла и переливалась. Иногда создавалось впечатление, что она вообще не имеет ничего общего с куполом, а дрожащий воздух разделял её с башней вообще. Геннадий засомневался в том, что он видит.
– Может, это у меня что-то с глазами?– растерянно проговорил он.
Однако Макс подтвердил, что у него такие же видения.
– И больше ничего? Может, у тебя ещё какие-то ощущения есть?
Геннадий спросил не напрасно, потому что ещё при подходе к площади он почувствовал направленный поток внимания и даже удивился:
– Неужели Сарапул ещё здесь, в этом измерении? Ты знаешь, Макс, у меня тревожные ощущения, как будто впереди какая-то опасность.
Почувствовав это, Геннадий заранее поставил пси-блок, закрывая мозг от постороннего воздействия. Максим этого, конечно, сделать не мог и сейчас стоял, тяжело перетаптываясь с ноги на ногу.
– Тебя беспокоит что-то ещё? Тогда скажи, – потребовал Геннадий.
– Не знаю, но помимо того, о чём ты говорил, появились ещё ощущение, что мои мозги зашевелились, и кто-то смотрит на меня недобрыми глазами. Мне кажется, исходит это зло со стороны башни. Какой-то непонятный страх заполняет всё моё тело.
– Понятно, – проговорил Геннадий. – Это значит, что дальше тебе идти нельзя.
– Это почему же? – удивился Макс. – Ты что, считаешь меня трусом?
– Макс, не надо лезть в бутылку. Нельзя тебе дальше, вот и всё. Иначе можешь получить мозговую травму, да ещё с летальным исходом.
– Как это? Я не допущу, у меня же есть оружие.
– Твоё оружие – тьфу, против того, что здесь сокрыто. Понял? Так что давай несколько шагов назад и спрячься вон за теми развалинами. Сейчас здесь что-то должно произойти.
– Как скажешь. Мне остаётся только подчиниться, – Макс понял, что препираться бесполезно. Отошёл и присел за кучу кирпича. А Геннадий ещё некоторое время стоял, прислушиваясь к почти физическим ощущениям этого потока внимания, направленного в его сторону. Он напряг всю волю, сосредоточившись на противодействии чужих пси-потоков, которые пытались вселить в него страх и ужас, чтобы развернуть его и направить по другой дороге. Но, благодаря пси-блоку, он спокойно это выдержал и, презирая эти воздействия, сделал несколько шагов в сторону полусферы.
Пси-поток увеличился, давление на мозг усилилось, хотя Геннадий уже мастерски управлял своим пси-блоком. Пренебрегая опасностью, он сделал ещё несколько шагов в сторону полусферы. Пси-давление настолько усилилось, что, казалось, мозг стиснуло раскалёнными клещами. Так сильно кто-то не хотел, чтобы Геннадий приблизился к куполу. Преодолевая желание повернуть назад, Геннадий сделал ещё несколько шагов вперёд.
Со стороны купола с бликующей башни мелькнул луч, узкий, как лазер. Луч упёрся в бетонную поверхность перед ногами Геннадия, прочертил поперёк как бы запретную линию, и ему пришлось остановиться. За чертой, обозначенной лучом, появились белые клубы то ли дыма, то ли тумана, и Геннадий почувствовал, что из этих облаков исходит какая-то опасность.
Его рука молниеносно легла на эфес меча, и он тут же проговорил вслух команду.
– Защитное поле!
После этой команды в его мозгу наступила как будто бы невесомость. Исчезли сдавливающие его клещи, исчезли страх и неуверенность. Геннадий с облегчением вздохнул:
– Интересно, кто же так не хочет моего присутствия здесь?
И словно в ответ на его вопрос, из клубящихся облаков высунулось сразу три головы дракона. Шесть жёлтых, без зрачков глаз, тут же сфокусировались на фигуре Геннадия. Геннадий крепче обхватил эфес меча обеими руками, приготовившись к бою. Он узнал в этом драконе ночного стража крепостных стен. Дракон медленно вышел из тумана, представ перед Геннадием во всей своей устрашающей красе. Его шеи изогнулись дугой, и сразу же из трёх пастей метнулось пламя, как из ракетных двигателей. Геннадий инстинктивно прыгнул в сторону от испепеляющего жара, но драконы направили пламя вслед за ним. Бетон трещал и лопался, разлетаясь в разные стороны мелкими осколками.
– Ты совсем потерял голову. У тебя же есть защитное поле, дружище. Настала пора действовать, а ты ищешь спасения.
Геннадий остановился, широко расставив ноги, и пламя дракона, направленное на него, упёрлось в его защитное поле, обтекая его со всех сторон, не причиняя никакого вреда. От пылающего огня не ощущалось никакого тепла. Геннадий стоял, не двигаясь, по той причине, что защитное поле покрылось изнутри инеем, поэтому не было видно, что же там впереди. Наконец, огненная атака дракона на мгновение прекратилась, и защитное поле стало прозрачным. Воспользовавшись этой заминкой, Геннадий стремительно приблизился к дракону и, не мешкая, ударил мечом в брюхо. Он не почувствовал никакого сопротивления, как будто меч вошёл в воду, зато дракон мгновенно испарился, как будто его и не было вовсе, а клубящиеся облака тумана тут же отступили на некоторое расстояние. Это в, некоторой степени, подбодрило Геннадия.
– Так-так, значит, такой оборот вам не нравится. Прекрасно! Ну, тогда мы продолжим наступление.
Приободрившись, Геннадий уверенным шагом победителя стал наступать на эти странные облака, клубящиеся, словно живые. При этом туман как-то ещё больше заволновался, а из его белых, как молоко, клубьев выдвинулись две головы гигантских удавов. Их глаза горели огненными углями, которые, казалось, могли испепелить всё, что им попадётся на пути.
Геннадий чувствовал их магическое воздействие, но теперь оно было сильно ослаблено защитным полем, наверное, раз в двадцать, чем тогда, когда он впервые столкнулся с ним у крепостной стены.
Гигантские рептилии вывалились из тумана и тут же свились огромными кольцами, превратившись в мощные пружины. Это говорило о том, что они приготовились к атаке. Победив дракона, Геннадий их теперь совсем не боялся. Он хорошо понял силу защитного поля и, не останавливаясь, шёл к ним навстречу, держа в руках светящийся меч. Когда между ними оставались не более трёх метров, обе головы удавов одновременно бросились в атаку. Но они даже не коснулись защитного поля Геннадия, что-то их удерживало от этих прикосновений, но сама атака была довольно внушительной, конечно, если вы можете себе представить раскрытую гигантскую пасть, усеянную множеством острейших зубов, способную проглотить взрослого быка, я думаю, любой человек онемел бы от ужаса.
Геннадий понял, что это просто магические муляжи и, тем не менее, они представляли смертельную опасность для обычного человека, но теперь совсем потеряли свою силу, благодаря защитному полю Геннадия, а при соприкосновении с его мечом просто испарились, и туман тоже мгновенно пропал.
Появилась новая волна тумана, которая стала порождать устрашающих монстров. Из него, как из рога изобилия, стали вылетать крылатые существа всевозможных мастей.
Через минуту вокруг Геннадия кружили летучие мыши, достигавшие ростом двух метров. Рядом с ними метались крылатые ящеры всевозможных видов. Их становилось всё больше и больше. Вскоре они, как туча, закрыли солнечный свет. Это выглядело совершенно необычно. Ему пришлось остановиться. Однако, поразмыслив, он поспешил в сторону белого тумана, надеясь быстро достигнуть его границ. Но не тут-то было: из-за летающей живности тумана не было видно, а монстры активизировались, мешая обзору.
– Кыш, проклятая нечисть, – не выдержал Геннадий.
Взмахнул мечом, как бы отгоняя летающих тварей, и тут что-то произошло. Всё что летало, кувыркалось и пикировало вокруг Геннадия – вдруг разлетелось в разные стороны, будто чего-то испугавшись.
– А-а-а, вот вы чего боитесь! – проговорил Геннадий. – В таком случае, продолжим эксперимент.
Он размахивал мечом, отпугивая наседающих тварей и чуть ли не бегом продолжал своё наступление, но клубящийся туман от этого не становился ближе.
– Да сколько же это будет продолжаться? – в негодовании вскричал Геннадий. – Если бы мой меч превратиться в автомат, я бы вас всех перестрелял.
Неожиданно Геннадий почувствовал, что рукоять меча в руке зашевелилась. Он в недоумении остановился, перестав им размахивать. И когда перевёл взгляд на свой меч, то очень удивился происходящим метаморфозам. Теперь в его руке находилась рукоять обыкновенного автомата Калашникова.
– Это действительно волшебный меч! Тут уж ничего не скажешь, – проговорил вполголоса Геннадий. – Значит, и воздействия его должны быть тоже волшебные. Ну, нечисть, держись.
Геннадий приложил приклад к плечу и дал короткую очередь по летающим тварям. Результат был ошеломляющим. Во-первых, автомат стрелял совершенно без отдачи, во-вторых, в том месте, где пуля попадала в какого-нибудь монстра, происходил как будто плазменный взрыв, разлетающийся в радиусе десятка метров. И что интересно, осколки этого взрыва с таким же успехом уничтожали рядом летающих монстров. В образовавшуюся брешь, Геннадий заметил, как туман, заклубившись, ринулся прочь с удвоенной скоростью.
– Нет дорогой, теперь ты от меня не уйдёшь! – Геннадий направил ствол автомата в сторону клубящейся туманной субстанции.
Выстрел. В прорезь прицельной рамки Геннадий увидел, что клубы тумана как-то странно вспухли, словно внутри облака что-то взорвалось В следующую секунду облака из белых стали серыми, словно наполнились влагой и осыпались наземь, а нечисть, летающая вокруг Геннадия, почти мгновенно рассыпались в воздухе. В считанные секунды воздух очистился, и через мгновение уже ничто не напоминало о присутствии летающих монстров.
– В этой крепости я выиграл ещё один бой благодаря моему волшебному мечу, – подумал Геннадий. – Значит, защитное поле нужно убрать.
В мозгу появился уже знакомый голос:
– Ты молодец! Поле уже убрано.
– Интересно, кто же это со мной разговаривает, – подумал Геннадий, но тут же переключился на другое.
Не почувствовав со стороны никакого пси-интереса, он махнул рукой Максиму, приглашая его подойти.
– Гена, что здесь такое происходило? Или мне это показалось?
– А что ты видел? – поинтересовался Геннадий.
– Смеяться не будешь?
– Ну, почему я должен смеяться?
– Короче, видел каких-то странных монстров, которые наводили на меня жуткий ужас. В мультиках такого не нарисуешь.
– Нет, Макс, тебе не показалось. Я тоже видел, но теперь ничего этого нет, так что можно идти к куполу. Скорее всего, это его порождения. Возможно, там стоит аппаратура способная создавать такие вещи, и она запрограммирована на создание каких-то препятствий.
– Постой, Гена, а где же твой меч? Ты же был с мечом?
Геннадий посмотрел на свой трансформированный меч, который теперь имел вид автомата Калашникова, повертел его в руках и с любовью погладил.
– А что ты можешь сказать по поводу этого оружия?
– Когда ты успел поменять своё оружие?
– Никак не врубишься? Меч-то у меня какой? Волшебный! Вот и автомат теперь не простой. Никакого сравнения с тем автоматом, изготовленным на заводе.
– Невероятно, у меня это просто в голове не укладывается, – удивлённо проговорил Максим. – Это что-то из области сказок.
– Максим, давай-ка поторапливаться, пока что-нибудь ещё не произошло. Потом об этом поговорим. Сейчас нам надо узнать, кто или что так сильно не хочет нашего присутствия в этом куполе.
Они подошли к стеклянному витражу, над ним нависал бетонный козырёк, не имеющий дополнительных опор. Дверь тоже была стеклянной и даже слегка приоткрыта.
– Я иду первым, ты прикрываешь мой тыл, – тихо сказал Геннадий.
Но не тут-то было. Через пару шагов Геннадий упёрся в невидимую преграду. Кто-то всё-таки упорно не хотел их впускать.
– Да, гости мы здесь незваные, и добровольно нас впустить не хотят, но всё равно это мы сделаем, – проговорил Геннадий, направляя ствол автомата на невидимую преграду.
Метаморфозы, происходящие с преградой, очень заинтересовали Геннадия. Сначала в месте соприкосновения снаряда с преградой появилась вспышка, потом преграда стала видимой и пошла трещинами, как стекло, рассыпаясь на осколки, которые тут же теряли стеклянный блеск, превращаясь в серый порошок, медленно осыпаясь на пол.
За входом находился обширный холл, через центр которого проходил ряд мраморных колонн красновато-коричневых оттенков. Пол устлан серо-голубоватыми мраморными плитами. Сначала Геннадию отделка показалась несколько мрачноватой, но, приглядевшись, он понял, что здесь присутствует своеобразная красота.
– Ну вот, а нас пускать не хотели. Думаю, это не справедливо. Верно, Макс?!
– Верно, – ответил Макс.
– Знаешь, Макс, внимательнее смотри по сторонам. Возможно, здесь могут быть ловушки, а это нам ни к чему.
Геннадий осторожно двинулся по мраморному полу, пересекая первую половину холла. За колоннами была вогнутая стена, в которой имелись два прохода со ступенями эскалатора. Между этими проходами была дверь, вероятно лифта.
– Ты посмотри-ка, все условия: и лифт, и эскалатор. С каким размахом всё построено!
– Да-а, тут, наверное, можно заблудиться. Гена, а что мы ищем?
– Да ты что, забыл? Мы же ищем кабинет Сарапула. Помнится, говорил тебе, что он может находиться высоко. Так что нам необходимо подняться на верхние этажи этой башни.
– Тогда проще всего воспользоваться лифтом, – предложил Макс.
– Действительно проще, однако, торопиться не будем, – Геннадий подтащил к дверям лифта банкетку.
– Сейчас мы проверим насколько это проще, – чутьё паранорма подсказывало ему, что здесь прячется какая-то опасность.
Геннадий нажал кнопку вызова лифта, дверь тут же открылась.
– Вот видишь, такое впечатление, что лифт нас уже давно ждёт. Мы сейчас это проверим.
Геннадий подкатил банкетку к открытой двери и вкатил её в помещение лифта. Но как только колёсики банкетки перекатились через порожек лифта, они тут же потеряли опору.
Банкетка накренилась и провалилась сквозь пол, совершенно его не повредив, а через секунду из-под пола лифта вырвался поток пламени. Геннадий и Макс едва успели отскочить.
– Видишь, как нас тут ждали, и приготовлено было именно для нас.
– О, чёрт, это же надо. Как же это возможно? Смотри, Гена, пол-то совершенно целый, – удивился Макс.
– Ну что тут удивительного, это даже не волшебство – обычная направленная голограмма. Как видишь, техника у Сарапула на высоте. Что же делать? Давай-ка проверим эскалатор, может, и там есть сюрпризы. Будь внимательнее.
Однако эскалатор оказался самым что ни на есть настоящим, и как только они встали на его ступени, он включился и понёс их вверх. Неожиданно на одной из стен на разных уровнях отпрыгнули несколько квадратиков пластика, и отошли в сторону. И тут помогло паранормальное чутьё Геннадия.
– На пол! – крикнул Геннадий.
Оба рухнули на ступени эскалатора, промчавшись буквально в пятнадцати сантиметрах под нижним пучком лазерного луча, верхний же находился на уровне груди. А через полминуты оба стояли на верхней площадке эскалатора, это был уровень второго этажа. Геннадий посмотрел на побледневшее лицо Макса.
– Да ты сильно-то не переживай. Скорее всего, это только вход так сильно защищён. Дальше должно быть попроще, во всяком случае, мне так думается.
– Возможно, – неопределённо ответил Макс.
– Есть предложение. Быстро осмотрим второй этаж, найдём лифт. Здесь должен быть настоящий.
– Я искусственный интеллект. Разработка номер три, зовут меня Фарадей.
– Ну, это уже другое дело. Нам очень приятно, что мы можем к тебе вот так свободно обращаться. А теперь скажи, Фарадей, это твои проделки с лифтом на первом этаже?
– Конечно, мои, – согласился Фарадей.
– Зачем же тебе это надо было?
– У меня была такая установка, не пропускать пришельцев.
– Значит, и лазер на эскалаторе тоже ты включил?
– Конечно, я. Я здесь один командую бытовой техникой.
– Интересное обобщение. Лазер ты считаешь бытовой техникой? Это же лучевое оружие!
– Не имеет значения. Главное, что это всё в моём распоряжении.
– Насколько я понял, действовал ты по программе своего хозяина, уж не Сарапул ли это?
– Нет. Мой хозяин Гарольд, а Сарапул хозяин Гарольда.
– Где же твой хозяин, если Сарапул ушёл в другой мир?
– Гарольд ушёл вместе с ним, оставив меня одного. Они заминировали верхний этаж, потому что Гарольд знал, что ты обязательно придёшь туда.
– Понятно. Значит, ты везёшь нас туда не просто, а для того, чтобы там взорвать. Но ты должен понимать, что при взрыве погибнешь. Тебя тоже не станет, как и нас.
– Я думал, ты будешь волноваться при этом известии, а ты совсем не беспокоишься, хотя мне это понятие незнакомо.
– А чего мне беспокоиться? При взрыве погибнет только моё тело, а душа улетит в другой мир. Через некоторое время она вселится в другое тело, а вот у тебя, в отличие от нас, души нет, и после взрыва от тебя останется всего лишь груда обломков.
– Что есть душа? И почему её нет у меня?
– Душа – это тонкая энергетическая субстанция, которая живёт в человеческом теле. Без неё тело не может жить.
– А душа не может жить без тела? – спросил Фарадей. – В науке это называется симбиозом.
– Нет, ты ошибается. Душа живёт без тела, но уходит в другой мир.
– Ну, хорошо. Пусть душа уходит в другой мир, только мне непонятно, как же она вселяется в тело из другого мира?
– Душами распоряжается сам Господь Бог. Он вселяет её в то тело, в какое необходимо. Господь создал человека по образу и подобию своему.
– Значит, Гарольд и есть мой Бог? Он меня создал, но получается, не вложил в меня душу и создал не по образу своему.
– Ты очень умён Фарадей. Так оно, наверное, и есть, твой Бог– Гарольд. Но он не настолько силён, чтобы создать такое существо, как человек и, тем более, вложить в него душу.
– И что же мне делать? Если я произведу взрыв, то погибну вместе с вами, но, в отличие от вас, навсегда. Получается, свою задачу не выполню. Вот только погибать я не хочу. Мне очень интересно думать, размышлять.
– Тогда зачем взрывать? Ты что же, не можешь его отменить?
– Так мне приказал мой Бог. Я не могу его ослушаться. Это программа.
– Можно мне задать тебе небольшую задачку?
– Я готов выслушать.
– Значит, так, у тебя есть Бог, и он сбежал, приказав при этом меня не впускать, а если я всё-таки проникну, то уничтожить меня при помощи взрыва.
– Стоп, я, кажется, начинаю кое-что понимать. Какой смысл могущественным богам убегать от простого смертного. Они бы его просто уничтожили, но тебя они почему-то не смогли уничтожить.
– Наоборот, это Геннадий уничтожил Сарапула, – вставил Максим.
– Этого не может быть, – спокойным голосом возразил Фарадей.
– Да, Фарадей, так оно и есть. У меня был бой с Сарапулом, и я его выиграл.
– Значит, ты тоже Бог, только более могущественный.
– Поздравляю! Ты решил эту задачку.
– Твои сбежавшие боги думают, что я их не достану. Они очень ошибаются. Я их достану. Как только наведу в этом мире порядок, так и достану. Это всего лишь вопрос времени.
– Как же ты сможешь их достать, ведь взрыв уничтожит тебя?
– Да нет, взрыв меня не уничтожит его, просто не будет вместе с тобой. Правда, я этого не хочу всей душой потому, что ты-то здесь ни при чём.
– Как же ты меня уничтожишь, ведь я от тебя далеко?
– Ты же сам говорил, что я могущественный Бог.
– Что же мне делать? Я не могу изменить программу. Это тоже для меня смертельно.
– Зачем же тебе менять программу? Просто ты скажешь, где заложена программа. Я думаю, там не указано конкретное время.
– Время не указано, зато указано, что как только ты поднимешься на верхний этаж башни, произвести взрыв.
– Тогда слушай, что я тебе скажу, если конечно хочешь остаться целым и невредимым. Останови лифт, я хочу осмотреть этот этаж. Мой друг останется в лифте, и ты его доставишь на верхний этаж. Я настоятельно прошу, покажи ему, где заложена программа.
Лифт остановился, Геннадий тут же вышел.
– Ты всё понял, Макс?
– Конечно, – коротко бросил Макс, и лифт закрылся.
– Пока твой друг Макс поднимается в лифте, я покажу тебе этаж башни и всё расскажу.
– Хорошо, Фарадей, я согласен, – ответил Геннадий, проходя в один из залов.
И тут одна из вогнутых стен неожиданно стала прозрачной. Геннадий оказался на высоте птичьего полёта. Перед ним открылись долины этого мира, распадки и горные хребты, реки водопады, озёра и даже берег моря.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Геннадий.
– Хочу показать тебе то, чем дорожил Бог Сарапул. Может, это и тебе пригодится.
Геннадий стал понимать возможности, они в пределах башни и купола, можно сказать, были неограниченны. Здесь он сам был Бог. Некоторые картины стали быстро приближаться. Показались обработанные поля, на которых работали люди, а по краю полей расхаживали вооружённые многоруки, и у каждого, кроме оружия, имелись длинные плети.
Сначала Геннадий не мог понять, что за культуру обрабатывают люди, Но, когда изображение приблизилось, стало видно, что это был обыкновенный мак, а рядом поле с коноплёй или, как ещё её называют, марихуаной.
– А что растёт на том поле? Я такого растения не знаю.
– Это растение вывели учёные Сарапула, даже в эксперименте оно побило все рекорды по сбору необходимого материала.
Геннадий не стал ни возмущаться, ни восхвалять Сарапула. Внешне, он оставался спокойным и равнодушным, как неодушевлённый предмет, в то время как в душе горел огонь, и всё кипело от возмущения.
– Вот, значит, откуда наркотики рассылаются. Сарапул открыл способ передвижения по мирам. Таким способом, снабжал их дурманом, взамен получая баснословные барыши, на которые закупалась техника и оружие, похищались нужные учёные и мастеровые люди. Спасибо Фарадей, – поблагодарил Геннадий.
– Что ты можешь сказать по этому поводу? Сейчас некому управлять этими полями, но кто-то должен это делать?
– Фарадей, нельзя ли подождать с этим? Я подумаю. Ещё раз благодарю за полезную информацию.
– Я принимаю твою благодарность. Однако тебе уже пора, твой друг Макс выполнил твоё задание.
– Вот и хорошо. Отвези меня туда же, там мы и решим, что делать дальше. Скажи, Фарадей, хотел бы ты иметь друга, с которым можно было бы пообщаться, не опасаясь того, что тебя могут выключить или как-то наказать?
– Конечно. До сих пор я выполнял только приказы.
– Будет тебе такой друг, но взамен покажи мне, где находится станция перехода.
– Откуда тебе известно об этом? – в голосе Фарадея слышалось почти удивление.
– Ну и ну! Ты же ещё в лифте называл меня Богом, могущественнее, чем твои, вместе взятые. Можешь и не показывать, я сам её найду, но это будет чуть дольше.
– Она находится внизу на первом этаже. Вы были с ней совсем рядом.
– Прекрасно, вези теперь нас туда.
Буквально через минуту скоростной лифт доставил их на первый этаж. Фарадей был хорошим гидом в своих владениях, и благодаря этому Геннадий с Максом оказались в просторном то ли зале, то ли портале, на краю которого стояло огромное кольцо. Это была станция перехода. От кольца шла бетонная полоса, проложенная до массивных ворот. Вероятно, для приёма тяжёлой техники.
– Фарадей ты не будешь против, если я сюда приведу своих товарищей. Они будут охранять станцию перехода, чтобы её не смог никто повредить.
– Ты мог бы и не спрашивать моего согласия. Теперь всё, что здесь есть, – твоё. Теперь ты мой Бог.
– Ну что ты, Фарадей, хотя, спасибо за такое почтение. Давай останемся просто друзьями.
– Хорошо, Геннадий, я не против твоих друзей. Они будут под моей защитой.
– Спасибо Фарадей, ты мой лучший друг
И Геннадий с Максом отбыли на поиски своей группы.
Только через два часа группа, перегруженная продуктами, кряхтя и пыхтя, добралась, наконец, до станции перехода. На улице к этому времени стало уже темно.
Усталых до невозможности людей развлекал Фарадей, а коллекция развлечений у него была богатая. Он включил в разных местах сразу несколько экранов и показывал фильмы, исторические события, а то и просто мультфильмы. Выбирайте и смотрите на любой вкус.
Но Геннадий и Макс устали за этот насыщенный день так, что упали на ложа, любезно предоставленные Фарадеем, без задних ног, и так крепко спали, что даже своих собственных фильмов не видели.