Сегодня в земле Новодевичьего кладбища навсегда упокоится актриса Московского Художественного академического театра Ия Саввина. Вечером ее помянут тысячи театралов в Москве и десятки тысяч любителей советского кино в стране.
"Онкологическая" смерть талантливого человека на 76-м году жизни. Кто помнил — тот вспомнит. Вспомню чуть-чуть и я, обычный абаканец, который взял интервью у Ии Саввиной летом 1994 года, когда в Красноярск на гастроли с четырьмя спектаклями триумфально приезжал МХАТ им. Чехова (много лет спустя я узнал, что артистам в те времена элементарно нечего было жрать).
Великая актриса "досталась" молодому тогда писаке по лотерее. В редакционной шапке лежали бумажки с фамилиями актеров, которые загодя согласились на интервью. Я вынул Саввину и Вячеслава Невинного-младшего и очень переживал, что фортуна не подсунула мне Алексея Жаркова! Далее собралось "досье": закончила журфак МГУ, спустя два года стала звездой с фильмом "Дама с собачкой", сыграла около 50 ролей в кино, озвучивала Пятачка... Больше всего привлекло меня, что она снималась вместе с Высоцким, которым я тогда бредил. Ну, и, конечно, "Гараж"-то я тоже смотрел.
Первым шоком стало само появление Ии Сергеевны, когда она САМА спустилась в холл гостиницы "Красноярск" с возгласом: "Где мой молодой коллега?!" – а я еще не успел закрыть рот после прохода мимо Олега Ефремова и Алексея Жаркова, о чем-то оживленно спорящих и направляющихся — в шортах! – в ресторан. Спустя минуты мы сидели в номере. Я задавал традиционные вопросы о гастролях, о быте, о взглядах на театр. Саввина отвечала. Только сейчас мне понятно, что эти вопросы она слышала миллионы раз, но черт возьми... Она отвечала так заинтересованно, так ярко и экспрессивно, так выразительно, что любой молодой журналист от восторга за самого себя ("Какой я умный! Какие я вопросы придумал!!") сразу после интервью возомнил бы себя акулой пера. Интервью длилось полчаса. Подробностей я сейчас не вспомню. Но запомнилось другое и очень четко. Во время разговора в номер неожиданно заглянул Невинный-младший и, стесняясь, заявил, что молодежь театра идет гулять по городу, а потом зайдет на местный рынок за огурцами-помидорами, и... Невинный потупился. Саввина всплеснула руками, вытащила кошелек и на моих глазах отдала "молодежи" все свои деньги, приговаривая: "Конечно, Славочка, друг мой, идите, командировочные-то нам только завтра выдадут, да и мало их, а вам питаться нужно... Нет-нет, не вздумайте ничего говорить, берите-берите, потом-потом про "отдам", в Москве разберемся, вы (это она мне! — И.С.) извините нас, просто трудно все сейчас вокруг, а они же дети совсем, им кушать надо...". В общем, вы поняли меня, я надеюсь...
Да, на этом же интервью я одним из первых разов в карьере получил щелчок по лбу, в конце беседы приготовив убийственный, как мне казалось, вопрос о том, верит ли Саввина в мистику. А в доказательство того, что эта мистика в театре существует, хотел привести старый слух: на спектаклях, поставленных актером Сергеем Юрским, старые артисты умирают после премьеры (как в случае с Фаиной Раневской). И — забыл фамилию всесоюзного "Остапа Бендера", назвав его Юровским (палачом, расстрелявшим царя и его детей). Саввина на мгновение замерла, спокойно поправила молодого журналиста и так же спокойно срезала его, окаменев лицом: "Никогда больше не произносите вслух этот бред".
Она сыграла потом еще в семи спектаклях Сергея Юрского. И вообще до конца жизни выходила на сцену.
Спасибо вам, Ия Сергеевна. Я помню, что ваше имя по-грузински — Фиалка.