Почетный гражданин Бердянска Василий Безродный:

Меню сайта

Категории раздела

Бизнес-новости [504]

Бизнес и финансы [952]

Экономика [5601]

Статистика

Форма входа

Старая форма входа

Главная » Статьи » Бизнес » Экономика

Почетный гражданин Бердянска Василий Безродный:

Почетный гражданин Бердянска Василий Безродный:
Бердянский театр был очень похож на одесский
В общем, всего не упомнишь и не назовешь…

«Я горд за то, что был причастен ко многим стройкам в городе,

что эти объекты до сих пор работают и приносят пользу»

Тот облик Бердянска, который сформировался к началу 1990-ых годов и который за последующие 20 лет, в общем-то, кардинально не изменился, за исключением центральной части города и Косы, был создан не просто советской властью. Своим послевоенным восстановлением и развитием Бердянск обязан в первую очередь промышленности и тем руководителям, которые старались решить на всех возможных уровнях в первую очередь вопрос привлечения в город производства.

Именно благодаря заводам, а не просто финансированию из центра, в Бердянске удалось создать достаточно развитую по тем временам инфраструктуру и социальную сферу с детскими садами, школами, кинотеатрами, со стадионами, домами культуры, больничным городком и т. д.

Почетный гражданин Бердянска, в прошлом директор завода «Южгидромаш» Василий Петрович Безродный – один из тех, кто, помимо решения чисто производственных задач возглавляемого им предприятия, принимал участие в этой колоссальной городской работе. Сегодня, в канун Дня города, наш разговор с этим человеком.

Василий Петрович Безродный. Заслуженный машиностроитель Украины. Почетный гражданин Бердянска. 53 года проработал на заводе «Южгидромаш». Из них 16 лет – директором этого предприятия. Награжден двумя орденами «Знак Почета» и орденом Дружбы Народов

Бердянский театр был очень похож на одесский

– Василий Петрович, насколько я знаю, Вы коренной бердянец, а на завод «Южгидромаш» пришли молодым парнем и ушли с этого предприятия в 60 лет с должности директора.

– Да, мой трудовой стаж 56 лет 10 месяцев и 29 дней (улыбается), из них 53 года я отработал на заводе, в том числе 16 лет в качестве директора – с 1972 по 1988 годы. Только когда в 1949 году я пришел на предприятие, оно называлось не «Южгидромаш», а Бердянский механический завод. Переименование в «Южный завод гидравлических машин» произошло в 1966 году.

– Если не ошибаюсь, Вы были также и членом горкома партии…

– Да, верно, а еще был депутатом городского совета на протяжении 10 созывов. Работал в депутатской комиссии по вопросам промышленности, транспорта и связи.

– Ну, давайте об этом чуть позже. А сейчас расскажите, кто Ваши родители, помните ли Вы довоенный Бердянск?

– Я родился на старый Новый год в дедовском доме (тогда №33) по улица Энгельса. Было это в 1928 году. Как мне позже рассказывали, в одной комнате отмечался старый Новый год, а в другой меня рожала моя мама. Очень хотела девочку, так как сын в семье уже был – мой старший брат 1924 года рождения. Но родился я. А в 1943 году в возрасте 19 лет мой брат погиб под Мелитополем.

Моя мама не работала. Она вела домашнее хозяйство и занималась детьми. Отец был главным бухгалтером в машиностроительном техникуме. Жили мы очень скромно. Выживали во многом за счет того, что обрабатывали участок. У нас там росли и кукуруза, и подсолнечник, и картошка, и даже небольшой баштанчик был.

Несмотря на то, что мне было только 5 лет в 1933 году, на всю жизнь запомнил, как в тот голодный год мама изредка кормила меня лепешками из макухи. Для меня тогда это была большая радость, чем шоколад сегодня, так скудно мы питались.

Учился я в школе №1. Она тогда размещалась в здании бывшего училища, а ныне корпуса педуниверситета по улица Фрунзе.

Что помню о довоенном Бердянске? Да не так много. Жизнь-то проходила в мальчишеских заботах. Летом целыми днями мы пропадали на море либо помогали по хозяйству. Что вот хорошо запомнил, так это городской зимний театр. Мне довелось там бывать несколько раз. Уже в зрелые годы, когда, будучи в Одессе, посещал одесский оперный, обратил внимание, что наш бердянский театр был очень похож на одесский. Да, гораздо меньших размеров, но похож. Тоже были ложи в несколько ярусов. Красота… Конечно, жаль, что он не сохранился.

– Когда город заняли немцы, ваша семья эвакуировалась или оставалась здесь?

– Наша семья оставалась в Бердянске и пережила оккупацию. Страшное это было время. Помню, меня с братом тогда особо не отпускали в город, старались больше держать дома. Тогда можно было уйти и домой уже не вернуться. Выживали опять же главным образом за счет обработки участка. Помню, была у нас двухколесная тачка. Вот на ней мы все и вывозили домой. Все, вплоть до стеблей, чтобы потом можно было топить печку.

Хорошо запомнил, как мы прятались, когда уходили немцы. В глубине двора нашего дома был небольшой садик, вот там мы и скрывались.

– Василий Петрович, почему решили поступать в машиностроительный техникум?

– Тогда время было такое, считалось, что парень должен обязательно овладеть какой-то специальностью. Это было престижно. Стране требовались кадры специалистов. А ну, сколько миллионов погибло, считайте, вся европейская часть СССР разрушена, нужно было все отстраивать, возрождать производство. Поэтому, когда в 1945 году машиностроительный техникум произвел первый набор после войны, я, не колеблясь, пошел именно туда. Кстати, нас, молодых парней, в тот год поступило немного. Набор осуществлялся главным образом за счет инвалидов, демобилизованных – страна переходила на мирные рельсы, нужно было устраивать тех, кто возвращался из армии.

Окончил техникум наш курс досрочно – в 1948 году вместо 1949. Страна остро нуждалась в производственниках. Вот нас и готовили по сокращенной программе в более сжатые сроки.

– А как Вы попали на механический завод? Почему именно туда?

– Очень просто. В техникум пришел главный инженер механического завода и отобрал меня и еще четверых выпускников. Так мы оказались на этом предприятии. С 8 февраля 1949 года я уже начал свою трудовую деятельность на Бердянском механическом заводе – будущем «Южгидромаше».

Производство насосов в Бердянске началось благодаря репарациям из Германии

– Василий Петрович, а с чего вдруг в Бердянске решили выпускать насосы? До войны, вроде бы, не занимались этим на данном предприятии.

– А дело в том, что после победы над Германией, СССР в качестве компенсации за нанесенный войной ущерб получал репарации. В немецком городе Гале был комбинат компрессоров и насосов. И вот оборудование с этого предприятия было демонтировано и направлено в СССР. Основная его часть пришла на бердянский механический завод, меньшая – в Ригу. Репарацией этого оборудования занимался Глеб Всеволодович Раздеришин. Он же и был назначен директором бердянского механического завода, получившего германское оборудование. Вот так мы начали выпускать в Бердянске насосы.

– А Вы после техникума кем пришли на завод?

– Я был назначен на должность конструктора в отдел главного механика. Но начинал свою работу с того, что в составе команды молодежи разгребал и вычищал от мусора выгоревший остов клуба им. Островского – заводского клуба, того, что и сейчас находится возле парка им. Шмидта по пр. Труда. Естественно, все делали вручную, никаких экскаваторов, погрузчиков не было.

– 1949 год, то есть через пять лет после освобождения, центр Бердянска оставался еще разрушенным?

– Руины стояли до начала, если не до середины, 1950-ых. Город ведь был сожжен немцами более чем на 80%. Поэтому восстановление заняло много времени. И, опять же, восстановление шло, во многом, силами работавших предприятий. У нас, на механическом заводе, к восстановлению клуба подключили абсолютно всех. Каждому подразделению давалось какое-либо задание. Я, как молодое поколение, вместе с другими расчищал завалы, а мое первое задание как конструктора была разработка подъемного механизма для люстры. В канун пуска Дома культуры директор завода Глеб Всеволодович Раздеришин привел меня в зал и посадил под люстру, чтобы я на себе прочувствовал, каким должен быть запас прочности, дабы люстра не упала.

– И прочувствовали?

– Прочувствовал. Люстра до сих пор висит, и подъемный механизм, я думаю, тоже работает. А сдали мы Дом культуры к новому, 1951-му, году. Это был первый восстановленный клуб в центре города. Еще долго все городские праздники, все торжественные мероприятия проводились у нас.

– Василий Петрович, а Вы случайно не слышали, почему же все-таки был разобран театр? Понятно, что он выгорел изнутри. Но и клуб механического завода, и мужская гимназия, и сотни других зданий выгорели, но многие потом были восстановлены. А театр, такое строение, был разобран...

– Я не знаю достоверно. Но думаю, что главным в то время стоял вопрос жилья. В сгоревшем Бердянске людям просто негде было жить. Не до театра было тогда. С точки зрения сегодняшнего дня это выглядит, наверное, странно и неправильно. Но в то время заботы были совсем другие, да и внутренние работы в театре отняли бы много сил и средств. Поэтому его и снесли. Но точно я не знаю, это только мое предположение.

– Как дальше складывалась Ваша судьба? Вы учились еще где-либо?

– Начинал я, как уже сказал, конструктором, а потом работал механиком, инженером, старшим инженером, и. о. главного механика, главным механиком. В 1964 году я окончил Запорожский машиностроительный институт. Через 4 года, в 1968-м, был назначен главным инженером завода и заместителем директора. А в 1972-м стал директором. Именно мне, как руководителю предприятия, выпала честь готовить и отмечать 100-летний юбилей завода, который мы с честью отпраздновали в 1984-м году. На подъеме тогда был весь коллектив, каждый осознавал значимость этой даты, и все приложили свои руки, свои способности к тому, чтобы достойно отметить 100-летие завода.

Каждый завод обязательно отвечал за какой-то участок городской медицины

– Вот мы как раз подошли к очень важному этапу. Со второй половины 1960-ых и до середины 1980-ых в городе шло бурное строительство. Огромнейшая роль в этом городских предприятий. Как все это происходило? Какие объекты строились с участием «Южгидромаша»? Была ли это инициатива заводчан, или распоряжения горкома партии?

– Я бы тут разделил вопрос на две части. Что касается заводских детских садиков, жилья, баз отдыха для рабочих, то тут каждый руководитель предприятия – и Степанянц, и Губанов, и я, и все остальные – знали, что им это нужно делать для своих людей. На каждом заводе были свои планы, которые поэтапно воплощались в жизнь. И эти вопросы волновали в большей степени, понятно, администрацию и коллективы предприятий.

Но, помимо этих, были задачи, которые ставил горком партии. Они были связаны с интересами всего города в целом. И, как правило, каждое предприятие выступало долеучастником в той или иной городской стройке.

– А можно привести примеры, где долеучастником был «Южгидромаш»?

– Пожалуйста. Например, Дворец пионеров – нынешний Центр детского и юношеского творчества – там долеучастниками были «Дормаш», Стекловолокно и «Южгидромаш». Кстати, со сдачей этого объекта первая обсерватория в Запорожской области появилась не где-нибудь, а в Бердянске. В частности, «Дормаш» делал купол, а мы на «Южгидромаше» – поворотное устройство.

В строительстве городской стоматологической поликлиники долеучастниками опять же были«Дормаш», «Стекловолокно» и «Южгидромаш».

При строительстве городского Дворца культуры снова у каждого предприятия были свои задания. К примеру, потолок первого этажа делал «Дормаш», сцену – «Азовкабель», и т. д. Нам достался потолок второго этажа. Чтобы сделать его, мы на предприятии сформировали целый производственный участок по изготовлению этих элементов из алюминия, используемого в авиационной промышленности. Затраты были очень серьезные.

Кстати, отдельная история, как этот алюминий попал к нам. Есть такой Константин Сидорович Зураджи – наш, бердянец. Он работал тогда в авиационной отрасли. Этот алюминий, по большому счету, стратегическое сырье. Но он смог найти возможности и помочь городу. Алюминий получал «Дормаш», а мы уже делали из него элементы потолка второго этажа ГДК.

Впоследствии Зураджи получил за этот алюминий выговор по партийной линии. За то, что сырье использовал не по назначению.

А вообще в горкоме постоянно проводились оперативки, мы отчитывались о проделанной работе. Помню, как-то первый секретарь горкома партии Шаульский говорит председателю исполкома Корневу, мол, дайте еще такое-то задание «Южгидромашу» по ГДК. А Корнев отвечает ему: «Вы знаете, южгидромашевцы делают такое, что мне уже стыдно давать им дополнительные задания».

В принципе, какой объект ни возьми, «Южгидромаш» в той или иной степени участвовал очень во многих стройках. Клуб «Современник», клуб «Неон», музей «Подвиг», все памятники устанавливались с нашим участием.

Буквы на входе в парк Шмидта – они сделаны из полированной нержавеющей стали – наша работа. Табличка на памятнике Первому Бердянскому совету – тоже мы. Помню, делали ее до трех ночи накануне дня открытия памятника.

А бескозырку в парке на мемориале морякам-десантникам – сколько раз мы ее делали. Хулиганы оторвут ее – мы сделаем. Снова какое-то ЧП – мы опять, пока не посадили ее на длинный толстый стержень, чтобы нельзя было вырвать…

Потом газопровод, каховский водовод, теплицы, свиноферма для города – на этих объектах также определенное долеучастие было за бердянскими предприятиями, и в том числе за «Южгидромашем».

– А как все происходило? Горком партии просил, или давал поручения? Но ведь заводы подчинялись министерствам, ведомствам…

– Механизм был таков. В городе работал Дом техники. И вот там собиралась секция директоров, секция главных инженеров. Под эгидой первого секретаря горкома обсуждались городские проблемы, намечались определенные мероприятия на год и более. В момент обсуждения конкретные планы и распределялись по предприятиям.

Горком обычно просил, обращался с просьбой помочь в общегородском нужном деле (улыбается). Но попробуй откажись. Тогда время такое было, просьба партии – это приказ. Но это была не только обязаловка, но и почтенная миссия. Да, нервов все это стоило многих. Но вряд ли, я думаю, найдется кто-либо из директоров, который скажет, что с нежеланием выполнял такого рода задачи. А ведь были не только стройки. К примеру, каждый завод обязательно отвечал за какой-то участок городской медицины. Мы, например, курировали или, как тогда говорили, шефствовали, над инфекционным отделением. А там хочешь – не хочешь, перед летом и после лета, то есть два раза в год, нужно сделать ремонт. Кроме того, «Южгидромаш» поставлял в больницу медицинский кислород. Для каждого отделения мы сделали свой кислородопровод из красной меди.

В общем, всего не упомнишь и не назовешь…

– Все это прекрасно и хорошо. Мы еще долго будем вспоминать те времена, те стройки и те масштабы работ по развитию города. А как вот Вы считаете – сегодня распространено мнение, что все эти колоссальные затраты на социальную сферу, на бесплатное жилье, на медицину и т. д., и т.п. – все это привело к тому, что, неся серьезнейшие затраты на социальную сферу, промышленность в Союзе не имела возможности технологически обновляться. В итоге все это привело к технологическому отставанию, а затем и к крушению советской системы. Ваше мнение по этому поводу, как директора, работавшего в то время.

– Чтобы дать ответ на этот вопрос, наверное, нужно написать диссертацию. Но я выскажу свое мнение. Да, в советской системе были проблемы, иначе не произошло бы ее развала. Но эти проблемы заключались не в социальной политике. Да, мы несли затраты на нужды города, на бесплатное жилье и строительство детских садиков… Да, нам приходилось как-то выкручиваться, чтобы где-то в чем-то спрятать расходы на городские программы. Мы тратили средства, силы, материалы на нужды города. А показать эти затраты было нельзя. В этом был определенный парадокс. Потому что все знали, и так было по всей стране, что предприятия так или иначе участвуют в развитии городов, поселков. Им ставила задачи партия, и задачи были в интересах людей. Однако показывать эти затраты было нельзя. Вот так.

Как это влияло на работу самих предприятий? Давайте не забывать о том, что каждый пятилетний план – он не брал во внимание всю эту работу и ставил нам задачу добиться 7-8% темпов роста производства без увеличение штатов, без увеличения фонда оплаты труда. Поэтому мы вынуждены были увеличивать производительность труда путем введения станков с числовым программным управлением, путем введения в работу автомата по переработке пластиковых масс. Мы начали изготавливать отдельные детали из пластмассы, причем без ущерба качества насоса и даже с увеличением его эксплуатационного срока. Конечно, если бы меньше отвлекали средств на стройки, мы больше бы тратили средств на техническое и технологическое переоснащение. Но давайте не забывать о том, что десятки тысяч людей только в Бердянске бесплатно получили квартиры, опять же бесплатно горожане получали медицинскую помощь, причем квалифицированную. И перечислять можно долго. В этом были плюсы системы. Она давала людям защищенность и уверенность в завтрашнем дне. Другое дело – необходимо было уходить от уравниловки в оплате труда, необходимо было стимулировать внедрение новых научных разработок, увеличение производительности труда. Нужно было жестче наказывать за брак. Наказывать рублем. Это эффективно. Крайне пагубным было и то, что работники утрачивали стимулы к саморазвитию и образованию, потому что инженер получал заработную плату меньше токаря. Больше самостоятельности нужно было давать администрациям предприятий. А что касается технологий, модернизации производства – тут опять нужна была соответствующая государственная политика. В этих и во многих других вопросах было много недоработок и упущений, они и сыграли свою роковую роль. Но я не соглашусь с тем, что производство в СССР было убито или отставало только потому, что несло на себе важную социальную роль. Это не правильно. И лично я горд за то, что был причастен ко многим стройкам в городе, что эти объекты до сих пор работают и приносят пользу. Как производственник, будущее города я вижу только с развитием производства, потому что это стабильные рабочие места, это стабильные налоги в бюджет, и именно промышленность – залог дальнейшего развития Бердянска. Автор: Павел ИЩУК По материалам сайта http://vesvladivostok.ru

Другие статьи по теме:

Образована рабочая группа по защите региональных интересов в сфере экономики

«Горящие путевки»: вопросы и ответы