Степан Мильтонян: Дорогу осилит идущий

Меню сайта

Категории раздела

Наше образование [1271]

Статистика

Форма входа

Старая форма входа

Главная » Статьи » Образование » Наше образование

Степан Мильтонян: Дорогу осилит идущий

Досье

Степан Мильтонян — педагог Тверского музыкального училища им. М.П. Мусоргского, заслуженный работник культуры РФ. Ведет специальную скрипку, камерный ансамбль, читает авторский курс методики обучения игре на скрипке. В 1990 году Мильтонян и его единомышленники организовали Ассоциацию педагогов-струнников, которую возглавил и стал первым редактором регулярного издания «Ключ». В 1993-м ассоциация была принята в Европейскую ассоциацию педагогов-струнников (ЕSTA). Организатор российских конкурсов и фестивалей юных скрипачей, летних лагерей струнников, посвященных ансамблевым формам музицирования, и семинаров для педагогов-новаторов. Число городов, в которых он рассказывал о своей методической системе, перевалило за сорок. Итогом тридцатилетней педагогической деятельности Степана Ованесовича стала книга «Педагогика гармоничного развития скрипача», вышедшая в 1996 году, главным смыслом которой является не узкоспециальная методика, а общая концепция становления личности ребенка и взаимоотношений между учителем и учеником в процессе обучения.

«Я уже достаточно засвечен в средствах массовой информации, причем мне каждый раз крайне неудобно раздеваться перед публикой. Но раз уж я обещал, то не буду ставить вас в неловкое положение — я понимаю, это ваша работа…» Такими словами Степан Ованесович предварил нашу беседу, что не могло не насторожить. В этот раз мой герой не рассказал мне ни о встрече с возлюбленной на танцплощадке, ни о студенчестве, ни даже о том, как проходило его собственное становление как музыканта-скрипача. Но потом — несколько слов о его знаменитой методике и пути к ее системному внедрению, пара тезисов, раскрывающих его профессиональную и жизненную позицию, и портрет потихоньку сложился.

Немного найдется музыкантов-струнников, которые не слышали бы о «методике Мильтоняна». Она не имеет аналогов ни в России, ни за рубежом. Вместо индивидуального урока — занятие в небольшой группе, вместо долгого разучивания заданной пьесы — свободная импровизация. Такой способ, по словам Мильтоняна, одинаково комфортен для детей всех возрастов и способствует всестороннему развитию личности ребенка — как с технической стороны, так и в эмоциональной и интеллектуальной сфере. Но самое главное — нравственная составляющая. Степан Ованесович уверен: столь свободное общение детей со звуком моделирует их общение с себе подобными в реальной жизни. Так, будучи уверенным в том, что нынешние способы преподавания устарели, Мильтонян предпочел карьере скрипача с мировой славой нелегкий труд педагога-новатора.

— Уровень педагогической культуры сегодня очень низок, а ведь с этого начинается вообще все. Для современной школы, к сожалению, характерно ограничивать стремление к самореализации штампами, определенными однажды рамками. Человеку свойственно стремление к всестороннему развитию. Я не сторонник определять в ребенке будущего профессора — убежден, что абсолютно каждый человек талантлив, энергию только нужно умело направить. Моя методика предельно демократична. Приведите мне любого человека любого возраста, и через двадцать минут он будет играть на скрипке. На своих семинарах я часто провожу так называемый фокус: беру совершенно немузыкального человека, который никогда не держал в руках скрипку, и минут через двадцать он играет все, что требует академическая постановка.

Почему метод Мильтоняна до сих пор применяется лишь его активными последователями? Да все потому же — из-за косности взглядов и приверженности к однажды утвержденной системе: появление таких школ не очень умещается в ведомственные рамки. Понимая, что дорогу осилит идущий, мой герой пытается «достучаться до небес» вот уже четвертую смену министра культуры. В прошлом году он направил письмо президенту Медведеву с утверждением, что гуманизация, а проще говоря, очеловечение образования намного снизит остроту правонарушений среди молодежи. Сейчас наготове еще одно послание — на сей раз премьер-министру.

Что же до самого моего героя, то он впервые взял в руки скрипку еще в раннем детстве, когда выделил ее для себя среди других инструментов, звучавших в оркестре городского сада.

— Так бывает у детей: тембр именно скрипичного звучания особо остро воспринимается детским слухом. Если они слышат его, можно смело утверждать, что они будущие скрипачи. Их можно даже не проверять на приемных экзаменах.

В школе будущий скрипач отличался хорошим знанием физики и математики и, в принципе, имел возможность получить образование по какой-либо технической специальности. Но Мильтоняну это даже в голову не приходило. Хотя осознание того, что со скрипкой будет связана вся его дальнейшая жизнь, пришло к нему уже в студенчестве, когда он обучался в Московской консерватории.

— Мне просто нравилось играть. В школу я напросился сам, это была не родительская инициатива. И только после случая, когда я переиграл руку (перенапряжение — профессиональная травма струнников. — Прим. автора) и долгое время не брал скрипку в руки, я понял, что не смогу уйти из музыки, чем бы это ни было чревато.

50 — 60-е годы, на которые пришлось обучение моего героя, были, по его рассказу, золотыми в истории Московской консерватории. Нынешние классики — Хачатурян, Ойстрах, Ростропович — ходили по ее коридорам, как самая обычная профессура. С Хачатуряном Степану Ованесовичу даже посчастливилось общаться более близко, и это знакомство он хранит в памяти как одну из наиболее ярких встреч.

— Это, безусловно, мудрый мастер. Однажды он прослушивал моих учениц и проделал такой фокус. Когда они начали играть, он стал громко разговаривать со мной, совершенно не обращая внимания на квартет. Я был в недоумении, мне казалось это не совсем тактичным. Но потом он объяснил, что сделал это специально, дабы проверить, как девочки справятся с волнением, ведь им предстоит большая концертная жизнь, и держать себя в руках весьма важное умение. С Иегуди Менухиным мы встречались в Брюсселе. Гигантский скрипач — потрясающе интересный человек, очень мягкий, «белый и пушистый» в общении.

Ученики, и они же зачастую коллеги Степана Ованесовича, равняются не только на его профессиональные, но и духовные качества: как музыкант и педагог Мильтонян редкостно гармоничная личность. Правда, немногие, подобно моему герою, берутся за преодоление столь сложных и иногда нелепых преград к реализации задуманного. Постепенно двигаясь к цели (помните про дорогу и идущего?), он учит детей не только личному, но и совместному творчеству. В этом году Степан Ованесович совершил со своими учениками 53-й поход на байдарках, в котором они выступают перед жителями сел и поселков, собирают фольклор, питают свое вдохновение и привозят новые музыкальные находки.

Такие экспедиции, по мнению Мильтоняна, несут куда больший практический смысл, нежели участие в конкурсах и фестивалях, коих сейчас развелось огромное количество.

— Сегодня при малейшем намеке на какое-то дарование детей тут же пускают по фестивалям. Но это все слишком внешнее, показное. Музыка — это то, что внутри. Представьте себе, что вы у фортепиано… В этот момент вы вслушиваетесь в себя, и это сокровенное. Посредством музыки вы общаетесь с автором, предполагаемым слушателем, а самое главное, с собой. К сожалению, тенденция нашего времени — делать из сокровенного шоу…

Исходя из того в том числе, что музыка — это отражение личности, Степан Ованесович убежден: система отметок губительна для юного дарования. Потому он проводит четкую грань между понятиями «отметка» и «оценка».

— Оценка — это выраженное отношение к предмету. Вот сейчас я уйду после нашей беседы, и вы будете меня оценивать — это естественно для любого человека. Когда оценку переводят в отметку, творческая составляющая понятия исчезает, остается социальный значок: ты пятерочница, а я двоечник. Двойки и пятерки — это на самом деле кнут и пряник в руках учителя. Великий Сухомлинский писал, что если к ребенку постоянно применять кнут и пряник, то со временем он будет ненавидеть не только кнут, но и пряник. Большинство российских школьников воспринимают учебу как каторгу, как жестокое наказание, потому что она совершенно игнорирует их личность, подавляет, а не поощряет тягу к творчеству.

Степан Ованесович также разделяет понятия «преподаватель» и «педагог». Последний — тот, кто учит, кто ставит перед собой цель воспитать личность. Задача же преподавателя следует из самой этимологии слова — преподнести свои знания, больше его ничего не беспокоит. Конечно, отдельно не учат ни на того, ни на другого, и решить самому, кем именно тебе стать, нельзя: это, как говорится, диагноз.

«Я считаю, мир изменят не политики, а педагоги», — говорит Мильтонян. Трудно не согласиться, ведь «с картинки в твоем букваре» начинается не только Родина, но и дружба, преданность, способность отдавать больше, чем брать. С уровня педагогической культуры начинается все — это мой герой сказал еще в начале разговора, который, как ни крути, получился грустным.

— Знаете, есть такое выражение: в песне — душа народа. А теперь вспомните, какие песни поет сегодня наш народ? Так вот, я изо всех сил стараюсь, чтобы мои ученики думали о другом и выстраивали свою жизнь, свое, а значит и наше с вами, будущее иначе.

Ольга Колоскова

Другие статьи по теме:

Учителя из экзотических стран