Семимильные сапоги

Хотя следы некоторым образом тянут за собой, часто, однако, дальше невозможно продвинуться. Доверие к поучительности увиденной детали небезгранично, как небезгранична и способность раскрыть эту деталь. Глаз, не вполне способный справиться с воспринятым, отступает перед знанием. В таких ситуациях я замечаю в себе склонность прибегнуть к другим возможностям, позволяющим нам сегодня исколесить столетия вдоль и поперек, установить связи, отважиться на ассоциации, которые хоть и отталкиваются от того или иного предмета, но при взгляде именно на него не так очевидны. Искушение обуть семимильные сапоги последующих поколений, воспользоваться оптикой истории и культурологии, позаимствовать в качестве цитаты опосредующий взгляд современников, сохранившийся в биографиях и репортажах, вместо того чтобы тренировать собственный глаз, слишком велико. Поначалу этому искушению противостоит только страх перед неисчерпаемым объемом сырья — страх, отчасти имеющий вполне прагматическое обоснование: ведь приезжий может провести здесь лишь ограниченное время. Перед ним поставлены пределы, с которыми он, правда, не желает смириться — не из упрямства, а потому, что он с самого начала не планировал ничего другого, как только «перечитать» в этом городе то, что уже знал о нем благодаря историческому воображению, конечно, с риском, что придется от чего-то отказаться и что-то пересмотреть.

Школа дисциплины

Метро — школа дисциплины, инструмент социализации, хоть и внешней, но, тем не менее, необходимой. Приезжий, временами пугающийся жестокости борьбы за сидячее место, думает все-таки, что метро и родственные институты больше способствовали формированию культуры общественного обхождения — «вежливости», — нежели все призывы и кампании, имеющие целью воспитание «культурного человека».

Слово «внешний», разумеется, означает некую ограниченность, оно подразумевает «нечто навязанное извне», еще не принятое внутренне. Это вполне можно усвоить на примере московского уличного движения, в котором пешеход безнадежно проигрывает владельцу автомобиля. Автомобилисту, индивидуальному участнику общественного движения, отмеченному наличием собственного автомобиля, несомненно, во всех случаях отдается преимущество и право проезда в первую очередь. Не заметно даже слабых проявлений предо в письменном виде пришлось изложить довольно пространно, на рельефной карте города сразу оказалось бы наглядным.

Но монументальные высотные здания стоят не сами по себе: у них есть «филиалы» по всему городу, небольшие строения, которые не могут равняться с ними значимостью, высотой и великолепием, но которые все же можно назвать их «детьми». Это гостинца «Пекин» на площади Маяковского, мощные входные ворота на Ленинский проспект на площади Гагарина, это бесчисленные дома вдоль улицы Горького. Короче говоря, высотные здания — своего рода центр тяжести, удерживающий район, притягивающий его к себе, дающий ему лицо.