Турецкие сказки

Когда читаешь турецкие сказки, начинаешь медленно погружаться в загадочную культуру востока. С одной стороны, турецкие сказки полны захватывающих приключений главных героев, а с другой – они учат быть добрее и хорошо относиться к другим людям.

Широкая публикация турецкого повествовательного фольклора. Сопровождается предисловием и примечаниями.

Рассчитана на взрослого читателя.

Вор и карманник

Было — не было, а когда-то у одной женщины было два мужа, и один не знал о другом. Один из них был карманник, другой — вор. А делам этим они научились у жены.

Как-то раз вор приносит на базар украденные вещи, продает их и получает деньги. А хозяин украденного встречает человека, купившего вещи, набрасывается на него и хватает за шиворот.

— Это мои вещи! Да только тут не все, что ты у меня украл; сейчас же принеси остальное.

— Помилуй, добрый человек, я не вор; эти вещи я купил. Оставь меня, ищи того, кто украл их.

Так они спорят друг с другом, а вор наблюдает за ними и смекает, что ему несдобровать. Тогда он удирает оттуда, идет прямо домой и говорит жене:

— Ох, жена, сегодня мое воровство раскрылось, меня

ищут. Чтобы не попасть в тюрьму, я скроюсь отсюда на не

сколько дней. Дай мне с собой чего-нибудь поесть.

Женщина приготовляет чурек1 и бараний хвост, то и другое режет на две части и половину отдает мужу; вор берет все это и отправляется в путь.

Мало ли идет, много ли идет, долгое время идет, а тем временем приходит другой муж — карманник.

— Ох, жена, сегодня проделки мои открылись, дай мне

немного еды; несколько дней я не буду показываться в

этих местах.

Женщина дает ему вторую половину чурека и вторую половину бараньего хвоста; он берет их и отправляется в путь.

Пусть он себе идет, а другой промышляющий воровством, шел-шел и пришел к берегу реки.

«Отдохну-ка я здесь немного», — думает он, садится под деревом, достает чурек и хвост и собирается приняться за

еду.

А в это время туда же приходит карманник, располагается у берега реки и вытаскивает из-за пазухи съестное.

Увидев это, вор и говорит:

— Иди-ка сюда, приятель, закусим вместе!

Как только карманник подошел к нему и разложил свои припасы, вор с изумлением стал поглядывать то на свой чурек, то на чурек соседа; смотрит, смотрит, видит, что один похож на другой; они сложили обе части вместе, глядь! — получился целый чурек; тогда они сложили вместе два куска хвоста, получился целый хвост.

Оба очень удивились, и карманник спрашивает вора:

— Эй, приятель, нельзя ли узнать, откуда ты идешь?

— Я иду из такого-то города.

— Где твой дом?

— В таком-то квартале; там мой дом и моя жена. Как сказал это вор, карманник остолбенел.

— Да что ты говоришь? Это мой дом и моя жена. Вот уже

сколько лет я там живу, зачем ты врешь?

А вор в ответ:

— Эй, милый человек! Или ты с ума сошел, или ты шутишь: вот уже столько времени, как эта женщина — моя жена.

— Моя, моя! — кричат оба, и ссора их разгорается.

— Тут одним спором дело не разрешить. Пойдем-ка да

спросим ее саму, тогда и будет видно, чья она, — говорит

карманник.

Оба встают и отправляются к женщине.

А та, лишь только увидала их, сразу поняла, как обернулось дело: приглашает обоих в комнату, предлагает каждому место, сама же садится против них.

— Эй ты, чья ты жена? — спрашивает карманник.

— До сих пор я была женой обоих, — отвечает женщина, — а с этих пор, у кого окажется больше ловкости, тот мне и муж. Чье искусство мне понравится больше, тому я и буду женой.

Оба согласились на это.

И вот карманник и вор идут на базар.

По дороге карманник заметил, что какой-то человек положил себе в кошелек тысячу золотых, сунул его за пазуху и тоже идет на базар. Он тотчас же пошел вслед за ним.

На базаре в толкотне он настигает его и незаметно выкрадывает из-за пазухи кошелек. Отбежав в укромное место, он берет из кошелька девять золотых, вместо них кладет свой именной перстень, а потом кошелек опускает опять за пазуху тому человеку.

Все это видит его приятель-вор.

Потом карманник обходит кругом, выходит навстречу тому человеку и хватает его за шиворот.

— Ах ты подлец, отдай мне мой кошелек!

А тот не понимает, в чем дело:

— Убирайся вон! Оставь меня в покое. Ты кто такой — я тебя не знаю.

— Тебе меня и не нужно знать, идем-ка в суд!

А тому что делать? Бедняга соглашается, и они идут в суд. Кади спрашивает этого человека:

— Сколько у тебя было золотых?

— Тысяча, — отвечает тот.

— А у тебя? — спрашивает кади карманника.

— У меня было девятьсот девяносто один золотой, эфенди, и серебряный именной перстень.

Судья велит открыть кошелек. Считают деньги: ровно девятьсот девяносто один золотой и перстень.

Хозяину кошелька дают пару подзатыльников и прогоняют, а золотые отдают карманнику; тот берет их и вместе с вором приходит к женщине. Та говорит:

— Вот, карманник показал свое мастерство; до сих пор та

кой штуки никто не проделывал: ну-ка, теперь ты покажи

свое искусство.

Наступает вечер; вор берет веревку, и они вместе с карманником идут ко дворцу падишаха. Вор забрасывает веревку на стену и взбирается туда, подтягивает и приятеля. Так они попадают во дворец. Подойдя к сокровищнице, они подбирают ключ, открывают дверь и входят. Вор предлагает карманнику:

— Бери золота, сколько пожелает твоя душа.

Они взваливают на себя столько золота, сколько могут унести, и выходят из дворца.

Вор идет на птичий двор, хватает там гуся и режет его; потом разводит огонь, насаживает гуся на вертел и говорит приятелю:

Поворачивай его, чтоб он изжарился, — а сам направ

ляется в комнату, где спит падишах.

— Эй, ты куда идешь? — спрашивает его приятель.

— Да вот хочу рассказать падишаху о нашей ловкости, — отвечает тот. — Пусть он рассудит, чье мастерство выше: твое или мое.

— Во имя аллаха, уйдем отсюда, — просит карманник, — я отказываюсь от этой женщины, пусть она будет твоей, я не хочу ее.

А вор отвечает:

— Сегодня ты говоришь так, а завтра будешь раскаивать

ся. Нет, уж пусть падишах разрешит наш спор, тогда тебе

нечего будет сказать.

И вот он потихоньку подходит к комнате падишаха, осторожно открывает дверь и заглядывает. Видит: падишах спит на постели, а раб растирает ему ноги. Во рту у раба мастика, он жует ее и то засыпает, то просыпается.

Вор тихонечко, чтобы никого не разбудить, пробирается в комнату и прячется под троном. Потом он сует рабу в рот кончик конского волоса, и раб принимается жевать мастику с ним. Сон одолевает его, он начинает зевать.

Вор потянул волос и вытащил у него изо рта мастику.

Раб открыл глаза, одурело посмотрел по сторонам, поискал мастику, не нашел и вскоре совсем уснул.

Тогда вор дает ему понюхать эфиру, и тот, потеряв сознание, падает. Поднял его вор, положил в корзину, подвесил к потолку, а сам стал растирать ноги падишаху.

А карманник все наблюдает за ним из-за двери.

Вдруг падишах зашевелился.

— О шах, — шепчет ему вор, — если ты будешь слушать,

я расскажу тебе одну быль.

А падишах говорит:

— Расскажи, послушаю.

И вор начинает свой рассказ.

Не будем затягивать! Он рассказал падишаху обо всем, что произошло между ним и его приятелем. А тот в это время дрожит со страху — тир-тир! — и подает вору знаки: «Эй, пойдем!»

А вор знай приговаривает:

— Ворочай, чтобы гусь не подгорел!

Потом вор обращается к падишаху:

— О шах, кто же искуснее: карманник или вор? Кто имеет

больше права на женщину?

— У вора больше искусства — женщина принадлежит ему,

— отвечает падишах.

Вор еще некоторое время растирает ноги падишаху, и тот погружается в сон. Тогда он бесшумно встает и идет к своему приятелю.

— Слыхал? Шах сказал, что женщина принадлежит вору.

— Ох, слыхал, — отвечает карманник.

— Ну, как теперь? — спрашивает вор.

— Смилуйся! Пусть она будет твоя, пойдем, пока никто нас не заметил, а не то я сейчас с ума сойду.

— Да ты все врешь, я вот сейчас пойду и спрошу еще раз у падишаха.

— Ой, сейчас мы попадемся! Ради аллаха, уйдем отсюда скорее! Пусть не только женщина, но и сам я буду в твоей власти!

Тогда они выходят из дворца, забирают золото, идут к женщине и обо всем ей рассказывают. Искусство вора ей понравилось больше, и она оставляет его своим мужем.

А во дворце с наступлением утра шах просыпается и зовет своего раба — раз, другой: раб не является. Шах приходит в ярость и вскакивает с постели, ему в глаза сразу же бросается корзина, подвешенная к потолку.

«Что это такое?» — думает он и спускает ее. Заглянув внутрь, он видит, что в корзине лежит без сознания раб. Падишах зовет слуг: раба приводят в чувство и спрашивают, как он попал в корзину, но раб ничего не помнит.

Шах сразу догадывается, что ночью в его покоях был вор. Он садится на трон и велит созвать своих везиров, беев. И вот все они приходят к падишаху. Шах рассказывает им, что произошло ночью, и велит глашатаям кричать: «Кто бы ни был тот, что этой ночью был в покоях падишаха, пусть идет во дворец. Падишах клянется аллахом, что не причинит ему никакого вреда! Золото, взятое из его сокровищницы, пусть будет ему во благо; к тому же падишах назначит ему еще и большое жалованье».

И вот глашатаи кричат на площадях и улицах и объявляют каждому то, что сказал падишах.

Слышит это и вор.

«Падишах клянется, что ничего не будет!» — думает он и открывается им. Глашатаи тут же берут его и ведут к падишаху.

— О шах! Хочешь — казни, хочешь — милуй, это сделал я, — говорит он.

— А зачем ты это сделал? — спрашивает падишах, и вор рассказывает шаху еще раз все по порядку, с начала до конца.

Падишаху понравилось мастерство этого человека, он жалует ему все взятое им из сокровищницы, назначает месячное жалованье и обручает с той женщиной, а вор, получив от шаха столько милостей, от всей души дает зарок больше не воровать.

И вот он до самой смерти живет со своей женой, и оба возносят шаху благодарность.