Наш Аркаша - Наша история

Меню сайта

Категории раздела

Фантастика [66]

Курьезы из истории [588]

Наша история [1403]

Статистика

Форма входа

Старая форма входа

Главная » Статьи » Мифы и реальность » Наша история

Наш Аркаша

13 июля 1942 г.
24 апреля
Май 1943 г.
28 июня 1943 г.
24 июля 1943 г.
31 июля 1943г.
18 августа 1943 г.
19 августа 1943 г.
22 августа 1943 г.
23 августа 1943 г.
С приветом, Омельченко.

На стене дома №20 по Свободному переулку Твери 15 декабря 2008 года благодаря личному участию губернатора Д.В. Зеленина укреплена мемориальная доска. В ее коротком тексте сконцентрирована вся жизнь русского патриота, отдавшего жизнь за свободу и независимость своей отчизны.

«В этом доме в предвоенные годы жил Аркадий Дмитриевич Смирнов, директор средней школы №7 (ныне гимназия №6) г. Твери. В октябре 1941 г. участвовал в оборонительных боях в Калинине. 8 сентября 1943 г. орденоносец старший лейтенант А.Д. Смирнов, командуя артиллерийской батареей, героически погиб при отражении танковой атаки немецко-фашистских захватчиков».

В Тверском центре документации новейшей истории сохранилась «Автобиография директора средней школы №7 г. Калинина Смирнова Аркадия Дмитриевича» и его личный листок по учету кадров. Некоторые сведения о личной жизни Аркадия Дмитриевича сообщили его дочь Наталья Аркадьевна Смирнова, проживающая в Лихославле, и внук Аркадий Куликов. Они же познакомили меня с бережно хранящимися в семье письмами Аркадия Дмитриевича, разрешив опубликовать выдержки из этих писем.

Вот страницы жизни этого замечательного человека, родившегося в декабре 1903 года в Красном Холме.

Его родители, Дмитрий Петрович и Мария Ивановна Смирновы, имели десятерых детей. Как написал Аркадий Дмитриевич, «вследствие многосемейности семья жила в исключительной нужде». Отец работал конюхом, затем почтальоном. В революцию 1917 года он вступил в коммунистическую партию, был представителем городского комитета бедноты. Мать тоже была активисткой новой жизни в качестве члена Краснохолмского городского Совета работала в коммунистическом управлении и в женском отделе горсовета.

До революции Аркадий Дмитриевич учился в начальной школе, затем в высшем начальном училище. После революции окончил в 1921 году 2-ю ступень школы, где вступил в комсомол.

Одаренный, политически активный юноша-выходец из бедняцкой семьи — по путевке Рыбинского губкома партии в 1922 году поступил на физико-технический факультет Тверского пединститута, который блестяще закончил в 1927 году.

С 1928-го по 1930 год он работал директором школы №1, а затем до августа 1935 года был доцентом кафедры математики Тверского педагогического института, одновременно закончив курсы аспирантов при МГУ.

С августа 1935 года и до октября 1941-го Аркадий Дмитриевич Смирнов был директором замечательной школы №7.

Аркадий Дмитриевич был счастлив в браке с партинструктором Натальей Георгиевной Беляковой, боготворил меньшенькую — доченьку Наташу, по-отечески строго любил сына Геннадия.

Занимая ответственную должность директора школы, был молод духом и телом. Повально все старшеклассницы были тайно влюблены в него и между собой называли «наш Маяковский». Мальчишки тоже поголовно все любили своего директора и между собой звали «наш Аркаша».

Когда грянула война, в городе был сформирован истребительный батальон, в составе которого нес службу и А.Д. Смирнов.

В октябре 41-го бойцы батальона, в том числе Аркадий Дмитриевич, героически держали оборону на Старицком шоссе против танковых полчищ фашистов.

Воины истребительного батальона, курсанты военно-педагогического института, небольшие артиллерийские подразделения наших войск в жестоких боях удерживали врага под Калинином, а затем и в самом городе. Многие отдали свою жизнь, но дали возможность подтянуть к городу 8-ю танковую бригаду полковника Ротмистрова и другие резервы, которые не пустили врага дальше села Медного и Марьина. Героическими действиями таких бойцов Смирнов, был предотвращен прорыв немцев на Торжок. Эта героическая и трагическая обстановка изложена в письмах Аркадия Дмитриевич.

14 января 1942 г.

Здравствуйте, мои дорогие!

Здравствуй, моя любимая жена.

Здравствуй, мой сын Генюша и дочурка. Здравствуй, сестра.

Сегодня узнал ваш адрес. Слухи разные были о вас.

Моя судьба такова.

13-го я участвовал в обороне города под селом Даниловским около Жолтиковского монастыря. На нашем фланге дело кончилось благополучно, на правом фланге из оборонявшихся остались в живых три-четыре человека. На другой день, 14-го, участвовал в обороне Волжского моста (около седьмой школы). Был под минометным, пулеметным огнем. В Перемерках попали в окружение. На лодках перебрались через Волгу. Затем рассеялись. Я попал в Кимры. Там встретился со Стучалкиным, рассказал ему. Он накормил меня, затем предложил ехать с учениками ремесленных училищ. Поехали Волгой до Куйбышева. Решил ехать обратно в Калинин. По железной дороге доехал до Бежецка, а затем машиной до Калинина. Зарегистрировался в райкоме партии. Здесь новые лица. Секретарь тов. Вальков, из старых работников Казнов. В городской отдел народного образования назначили Морозова. Он меня послал на восстановление 6-й средней школы. Здесь я проработал несколько дней. Сейчас я работаю инструктором обкома партии.

Немцы навещают город почти ежедневно (воздухом). Ребят сюда везти нельзя сейчас. Жить негде и питаться нечем.

Город после немцев остался в таком состоянии, что страшно сказать. Наш дом цел, но квартиры разграблены. Осталась третья часть моих книг. Жить в квартире нельзя. Живу пока у Желобова на «Пролетарке». В ночь со 2-го января на 3-е около этого дома упали две бомбы в пяти-шести шагах.

Третья бомба упала в дом через дорогу. Дом разрушен. Восемь жертв. В прошлую ночь на Бассейной сброшена бомба. Разрушено семь домов. Бомба, видимо, большая. Живу я, конечно, кое-как. Нет ничего, кроме нескольких пар белья. Секретарем горкома по кадрам назначена Голикова. Народу так мало осталось, что люди на вес золота. (…)

13 июля 1942 г.

В связи с реорганизацией нас всех разбили на группы и разослали по разным направлениям. В группе, в которую я попал, калининских только трое — я, Шатров и еще один товарищ по фамилии Моисеев. Лулаков попал в другую группу. Я иду в Сухой Лог Свердловской области. Какова моя специальность, написать пока не могу, но Владимир Модестович догадается и тебе скажет. Жив и здоров. Здоровьем стал даже лучше, крепче.

Передавай привет Владимиру Модестовичу, Васе Желобову.

14 марта 1943 г.

Преследуем немцев по пятам, сопротивляются они последние дни упорно. Зверствуют, жгут деревни, убивают мирных жителей: старух, стариков, детей. Сам я видел в одной деревне, как жители возили на санках своих родственников, убитых немцами.

Как я живу? Вернулся в свое подразделение. Хотели направить в резерв, но я выпросился, чтобы меня прикомандировали к старому подразделению, несмотря на то что место было занято. Через пару дней его ранило во время бомбежки, отняли руку. Во время бомбежки я остался цел и невредим по от меня не зависящим обстоятельствам — я ушел за 1 — 2 минуты выполнять приказание и был от места падения бомб метрах в 100 — 150 и поэтому не пострадал. Питание хорошее. Ночуем на улице, на снегу, около небольшого костра. Холодно, но уже образовалась привычка. Вот плохо, что сапог нет. Пока болел, кто-то присвоил их и найти не могу. А вода течет, хожу с мокрыми ногами, на губах болячки, но больше ничего существенного. Тяжко, сказывается нервное напряжение и жизнь на снегу и на воздухе.

Настроение хорошее.

18 марта 1943 г.

Мы идем все вперед и вперед. Немцы оставляют за собой дым пожарищ, развалины. Сплошное, обдуманное, методичное уничтожение всего, что создано человеческим трудом. Большинство, подавляющее большинство деревень почти сплошь выжжены. Там, где остались постройки, все переломано, разгромлено, изгажено. Населения почти не видно. Много деревень совершенно пустых, ни одной живой души не видно. Жаль смотреть на следы былой мирной человеческой жизни. Но самое страшное — это судьба нашего мирного населения. Деревни пустые по двум причинам. В ряде селений и старый и малый угнан немцами в глубокий тыл, очевидно на работу. Кто не идет, не может идти, пристреливают как собак. По дороге валяются трупы пристреленных, в том числе и дети. Изредка, кое где попадаются группы жителей, зараженных тифом. Их-то немцы оставляют с прямым расчетом — заразить Красную армию. Другие деревни пустые потому, что все население со стариками и малыми детьми укрылось в лесу, и их прямо около костров поголовно расстреливали карательные отряды. Прямо страшно становится.

Сейчас сижу в избе в одной деревне. Живет в избе старуха и шесть человек детей от двух до восьми лет. Две дочки старухи, матери этих ребятишек, угнаны в тыл немцами.

Глядя на все это, поневоле делаешь вывод, что нельзя применять к этому зверью иного наказания, как полного их уничтожения, физического уничтожения.

24 апреля

Наша подготовка к встрече 1 Мая заключается в том, что мы усиленно охотимся за фрицами и за их огневыми точками с целью истребления и уничтожения. С красными флагами мы, конечно, ходить здесь не будем, как вы. Эти красные флаги мы будем носить в душе.

В лесу появились цветы. Если бы не выстрелы, то иногда можно было бы забыть, что враги на нашей земле и что сейчас идет жестокая, истребительная война.

Сегодня ловил рыбу в маленьком ручейке. Поймал несколько пескарей. Это было отдыхом после собрания и доклада о международном положении. Это письмо для маленькой Таты. Темно и глаза слипаются.

Твой отец А.Смирнов

13 мая 1943 г.

Здравствуй, моя родная! Ты спрашиваешь о моей должности. Я работаю замкомандира противотанковой батареи по политчасти. Я помню тебя очень-очень. Я люблю только один раз в жизни. Ты в этом должна была убедиться ранее. Многие пользуются военным временем, берут от жизни все что можно и оправдываются войной, а я не могу не только так делать, но и думать даже.

Единственное, к чему я здесь привык, - это ругаться по-русски, да и то сравнительно умеренно. А ругань, самая забористая, самая отборная, состоит на вооружении многих солдат и командиров, а особенно во время боя.

Сейчас многие поступки свои пересматриваешь и думаешь, что сделал бы иначе. Сейчас я вспоминаю, как иногда мы с тобой ходили по набережной Волги. Ты ходила со мной под руку и сбоку и снизу вверх лукаво, с улыбкой заглядывала мне в лицо. Я очень люблю тебя такой. (…)

Май 1943 г.

Изменений пока нет, но ждем со дня на день. В общем, приходит время, когда наступает решающее событие. Настроение у всех боевое, хорошее. С таким настроением можно воевать. Мне кажется, если бы немцы своими глазами и ушами посмотрели и послушали наших бойцов и командиров, это было бы для них проигрышем крупного сражения.

Мне приходят на память слова Сталина: «Наша армия стала кадровой». И она стала кадровой не только потому, что приобрела опыт, закалилась и т.п. Она и в духовном и моральном отношении стала кадровой. Люди стали вне зависимости от возраста профессионалами-солдатами. Мы уже давненько стоим в обороне. По мере ознакомления с обороной, с оборонительными сооружениями, с работой по организации порядка, дисциплины, а главное, с результатами этой работы возникло чувство упорядоченности, организованности. Если мы сумеем, должны суметь, поддержать такой порядок и в движении вперед, то немцу не поздоровится и крепко не поздоровится.

Очень советую взять «Комсомольскую правду» за 16 мая и прочитать статью Ильи Эренбурга. Обязательно прочитай и сообщи о впечатлении.

Кстати, читала ты или нет отрывки из романа Шолохова «Они сражались за Родину»? Здесь, на передовой, эта вещь пользуется большим успехом. В ней очень много больших мыслей, вложенных в устах действующих лиц. На меня, когда я прочитал эти отрывки, пахнуло чем-то значительным, свежим.

28 июня 1943 г.

Здравствуй, моя родная! Шлю тебе привет с фронта уже который раз. Многие присылают привет с фронта, но фронт — понятие широкое. Фронт распространяется в глубину на много километров, иногда более ста километров. Есть люди, которые вообще не были на передовой, но они тоже шлют домой привет с фронта. Я же тебе шлю привет с самой передовой. Вчера набрал большую кружку земляники и вечером с новым командиром батареи (бывшим учителем) устроили пир: пили чай с ягодами. Очень скучаю я по книге, и достать здесь ее почти невозможно.

24 июля 1943 г.

Хороший мужик попал мне в качестве ординарца: заботливый, добросовестный, послушный. Единственный недостаток — рукой не владеет почти. Правда, если бы рукой владел, так в ординарцы не попал бы, а в строевые.

31 июля 1943г.

Здравствуй, моя родная! Подробных писем сейчас не жди. Нет времени и условий. Жди несколько позднее. Вчера немец основательно пострелял. Пули летят над головами, да еще разрывные. Придется сделать бруствер из земли. Питание хорошее, скучать некогда, а остальное все приложится. Поцелуй ребят. Остаюсь твой А.

18 августа 1943 г.

Продолжаем наступать. В ночь с 17-го на 18-е группочка бойцов во главе со мной и двумя товарищами отразили контратаку немцев на важном для дальнейших операций участке — на переправе через речку. Бывают моменты, когда видишь кругом себя сплошной ад, море огня и металла.

Пока жив, что дальше будет — неизвестно. Но больше данных за то, что вряд ли останусь жив, а может быть, буду ранен. Почти невозможно остаться нетронутым. А жить мне хочется, ведь впереди так много хорошего сулит жизнь.

19 августа 1943 г.

Вот уже седьмой день почти непрерывного боя. Каждую минуту ждешь всего. Ты пишешь в письме, какой я из себя. Я в глине с ног до головы, даже брюки, фуфайка, гимнастерка, портянки, кожа на лице, руках — все пропитано жидкой глиной. Веки покрыты сухой коркой. Страшно неприятное ощущение.

Когда был маленьким, как жутко было видеть мертвеца! Сейчас же шагаешь по нему и не обращаешь ни малейшего внимания. Иногда даже по полумертвому человеку идешь, он стонет, и опять идешь стиснув зубы, но мимо и мимо. Не подумай, что это всегда, нет. Это бывает только в критические минуты.

Сейчас вырвался на минуту с передовой, чтобы сесть и написать письмо.

Думал еще написать ответное письмо Максимовой (жене доктора Максимова), но уже стало темно.

Можно много было бы тебе написать, но, право, такая усталость и безразличие после всего пережитого и виденного, что не хочется писать, а что еще впереди, трудно даже и представить себе.

22 августа 1943 г.

Здравствуйте, мои дорогие! Только что на соседнюю рощу налетели немецкие самолеты. Их встретили огнем, одного сбили. Летчик спустился на парашюте, видно было, как он его распустил. Время идет к вечеру, солнце склоняется на запад. Как я любил такими вечерами ходить на реку и ловить рыбу!

Правда, в это время уже начиналась школьная страда: окончательная подготовка помещения школы для занятий, мытье, приведение всего в порядок, прием осенних испытаний, прием в старшие классы и тысяча других дел, больших и маленьких.

Трудно иногда бывало, но сейчас все это кажется легким. Как, по существу, легко, весело и беззаботно жили. Единственной заботой был труд. А помнишь, как купались, грибы собирали, жили на даче?

Сейчас спускается вечерняя прохлада. Слышна стрельба ружейная, слышен шум моторов самолета. Сейчас реже, а когда сидели в обороне, летали и распевали птицы. Они ничего не боятся, их не смущает грохот фронта.

23 августа 1943 г.

Чувствую легкое недомогание, слабость. Вызвана она, по-видимому, желудочным заболеванием, а в значительной степени объясняется, вероятно, и реакцией после напряжения предыдущих дней.

Я вот Геннадию в письме задавал вопрос, как у вас будет разрешена проблема отдельного обучения мальчиков и девочек. В городе это легко сделать, да и то связано иногда со значительными затруднениями, а в селе тем более. Меня это интересует, несмотря на крайнюю отдаленность моей …………….. работы от этого вопроса.

1 октября 1943 года

Народный комиссариат обороны.

Войсковая часть, полевая почта 73681, 1 октября 1943 г.

Извещение.

Ваш муж ст. лейтенант вч пол.поч. 37681 Смирнов Аркадий Дмитриевич, уроженец Калининской обл. Красный Холм, в бою за социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, был убит 8 сентября 1943 г., похоронен в д. Кулагино Ярцевского района Смоленской области.

Командир вчасти подполковник Зверев.

Начальник штаба майор Мясников.

10 сентября 1943 г.

Здравствуйте, т. Белова!

Трудно выразить словами то, что случилось с Аркадием Дмитриевичем. 8.9.43 г. противник перешел в контратаку, поддерживая пехоту танками. В это время в боевых порядках наших подразделений находился Аркадий Дмитриевич. Он, как воин, герой-политработник, обратился к бойцам и офицерам: «Умрем, но врага не пропустим». Десятками враг устилал подступы к нашему переднему краю, но поставленной цели не добился. Не успокаиваясь на этом, он усиливал нажим танками. Вот они недалеко.

Аркадий Дмитриевич берет противотанковую гранату и готовится встретить вражеский танк.

Но намерение и дальнейшая плодотворная жизнь Аркадия Дмитриевича были оборваны вражеским снарядом.

Не стало среди нас отважного и мужественного воина-большевика. За свою жизнь он дорого отплатил мерзавцам, за что награжден орденом « Красной Звезды».

Я, как его товарищ, очень больно переношу смерть его. Мне пришлось с ним быть знакомым с декабря 42-го года. Не наблюдалось ни на йоту его несправедливости. Он отдавал делу разгрома врага всю свою силу и энергию. За смерть нашего верного товарища мы отомстим! Вам, как жене, и его детям следует гордиться подвигом Аркадия Дмитриевича! За пролитую кровь нашего верного товарища мы поклялись еще сильнее бить врага.

С приветом, Омельченко.

Ученики Аркадия Дмитриевича твердо знали, что их директор никогда не скажет: «Делай, как я велел», он всегда скажет: «Делай, как я». И когда пришло время жестоких испытаний всей великой страны и для каждого ее жителя, наш Аркаша встал на защиту Отчизны и отдал жизнь за ее свободу и независимость.

С полей сражений не вернулись тридцать (!!!) учеников школы, воспитанных им патриотов, защитников Родины.

Принято говорить и писать, что память о героях вечна. Это, конечно же, так, но в областную Книгу памяти не включены призванные военкоматами Калининской области и погибшие Аркадий Дмитриевич Смирнов, полный кавалер ордена Славы, Николай Николаевич Грибков и многие другие выпускники нашей гвардейской школы.

Так вечна ли память героям?

Роберт ОНОШКО, полковник юстиции

Вдоль и поперек Сибирского тракта