Тверской дворец

Меню сайта

Категории раздела

Культура [3199]

Этикет [505]

Статистика

Форма входа

Старая форма входа

Главная » Статьи » Искусство и культура » Культура

Тверской дворец

Опыт художественной биографии

Начиная с XVIII века Тверскую губернию обстраивали зодчие первого российского архитектурного ряда - Ф.Б. Растрелли, П.Р. Никитин, М.Ф. Казаков, А.В. Квасов, Ю.М. Фельтен, Дж. Кваренги, Н.А. Львов, В.П. Стасов, К.И. Росси, О.И. Бове, А.И. Резанов, И.И. Шарлемань, И.И. Леонидов и другие. Кто больше, кто меньше. По государственным и частным заказам возводили они различные ансамбли, комплексы или отдельные здания, а иногда застраивали и целые территории, как, например, Н.А. Львов, обустроивший Новоторжский уезд. К числу наиболее выдающихся и имеющих не только местное значение тверских архитектурных ансамблей относится и Тверской Императорский дворец. (XVIII - XIX вв., архитекторы П. Никитин, К. Росси, А. Резанов.) Выстроенный покоем, вот уже почти 250 лет он радушно простирает свои флигеля-«руки» (нынче сильно израненные) навстречу тверичам и многочисленным гостям нашего города. Гостеприимство, кажется, программно заложено в самой его планировке, конструкции, архитектуре, духе, внешнем облике, интерьерах. Недаром в народе его называют Путевым. То есть предоставляющим приют путнику, готовым открыться любопытствующему. Во многом его притягательность обусловлена тем, что здесь всегда было на что посмотреть: дворец сам по себе всегда был праздником, картинкой.

На протяжении всей биографии жизнь дворца так или иначе была связана с искусством, что не одно столетие делало это место особенно привлекательным для всех и каждого. В те времена, когда создание художественных коллекций было преимущественно делом приватным, можно сказать, что первой тверской коллекцией такого рода стало исполненное художественными средствами убранство дворца, декорированного стилистически едиными архитектурными приемами и художественными предметами. Конечно, настоящим собранием изящных искусств (то есть сознательно подбираемым один к одному) этот комплекс можно назвать лишь с натяжкой. Во-первых, в те времена коллекционировали преимущественно древности, редкости или диковины: вспомним, к примеру, первый российский музей - кунсткамеру. Никитинская же архитектура, а также декор дворца и находящиеся в нем художественные предметы воспринимались екатерининскими современниками, говоря сегодняшним языком, как модерн или contemporary art, а возможно, мэйн стрим. Во-вторых, специальная задача коллекционного собирательства перед создателями Тверского дворца, по всей видимости, никем и не ставилась. Главной целью было украшение жизни венценосной хозяйки дворца во время внезапного высочайшего присутствия в Твери в соответствии с ее социальным статусом и материальными возможностями, техническими достижениями и эстетическими предпочтениями эпохи. Предметы искусства сложились в единый комплекс естественным, функциональным образом, как складывались они во множестве городов и весей, в тысячах дворцов, усадеб, имений, летних дач, городских богатых домов, жилых постройках средней руки и даже в крестьянских избах по всей необъятной России. В высоком уровне художественного убранства Тверского дворца не приходится сомневаться, так как его обеспечивало имя одного из лучших зодчих того времени - Петра Романовича Никитина. Да и команда у него была весьма дюжая: чего стоил один только юный Матвей Казаков, хоть всего лишь и третий помощник главного архитектора, зато как талантлив - будущее светило номер один русской архитектуры! Известно также, что в те годы мимо Твери не проехал и гений вкуса Н.А. Львов со своим другом - лучшим портретистом екатерининской эпохи В.Л. Боровиковским, написавшим образа для дворцовой церкви, а также Ж.-Б.-М. Валлен-Деламот, выполнявший заказы по убранству отдельных помещений, в частности царской почивальни. Случайные подрядчики, как известно, таких предложений не получали. Даже ремесленные функции, как правило, исполняли столичные мастера, имевшие достаточный опыт работы на петербургских объектах (резчик-краснодеревщик И.-Б. Жиллер (Миллер) или тщательно отобранные местные кадры (живописцы Д.А. Крылов и Д.А. Крюков, лепщик Карпов и другие), для которых служба на царской стройке становилась признанием и школой одновременно. Все изделия исполнялись ими по специальному заказу под бдительным надзором никитинской команды и были выдержаны в едином стиле позднего барокко. Художественная убедительность нового творения была очевидна. Заказчица, как известно, дворец полюбила, а ее современники восхищались его красотой.

Кстати, насколько хорош собою был в те времена дворец, его мебель, росписи, картины, панно, десюдепорты, светильники, скульптуры и прочее, мог судить любой тверич в дни, открытые для посещения. Публичных музеев в стране было тогда раз-два и обчелся, художественных же не было совсем. Поэтому роль общественных ориентиров вкуса, красоты и хорошего тона играли, как правило, собственные апартаменты богатых людей, ставшие своего рода частными музеями изящных искусств.

Сегодня, когда стал очевидным факт едва ли не тотальной утраты свидетельств высочайшей дворянской культуры России, полноценные собрания русского искусства XVIII века большая редкость в провинциальных музеях страны. Одной из наиболее признанных коллекций Тверской галереи является собрание предметов искусства этого богатого свершениями столетия: произведения всех живописных жанров, картины с религиозными, светскими и символическими сюжетами, полотна великих мастеров эпохи и неизвестных крепостных художников, изделия из стекла и фарфора, скульптура, архитектурные фрагменты, гравюры и мебель… И если часть из них целенаправленно собрана из разных источников уже в «музейные» годы, то другая происходит из самого дворца. Как это и было принято в церемониальных интерьерах галантного века, малиновые кресла изысканного «Гарнитура с куропатками» и сегодня чинно расставлены вдоль стен в зале, носившем во времена Екатерины Великой название Малиновой галереи, а в других экспозиционных залах, некогда входивших в Парадную анфиладу, - портреты императрицы и ее вельмож, светские и религиозные произведения уже знакомого нам Боровиковского и современных ему живописцев, иконы и многое другое.

При малом дворе великой княгини Екатерины Павловны занятия художествами носили уже программный характер, как и все гуманитарные идеи века Просвещения. Карл Иванович Росси, занимавшийся дворцом, мыслил ансамблево не только вширь, но и вглубь. Поэтому свое детище он не обделял вниманием, даже делая его интерьеры, мебель, светильники и просто бытовую мелочевку. По его эскизам замечательными художниками, лепщиками, резчиками, декораторами, литейщиками, мебельщиками разрабатывались и выполнялись те предметы для его архитектурных построек, которые позволили заговорить о молодом зодчем как о творце гармоничной среды обитания. Художественная воля архитектора пронизала весь организм дворца. Включение зодчим в интерьер пейзажей волжских берегов благодаря блистательно исполненному приему пространственной распахнутости здания, пристройка, выполненная дикой кладкой романтического пандуса, вольно бегущего от северного фасада к Волге, точное и разнообразное использование скульптуры в помещениях и внешнем антураже (кариатиды, рельефы и круглая скульптура, белая и золоченая лепнина), расписные потолки и фризы, изображения античных сцен на золоченых люстрах, разноцветный стюкк, орнаментальные драпировки, фигурная бронза, великолепные картины, вышитые каминные экраны - все это вместе взятое позволило создать удивительно гармоничный художественный образ.

Разумеется, в основе этой программы лежали пожелания заказчиков: известно, что, занимаясь устройством домашнего очага своей любимой сестры, Александр I давал подробные указания архитектору по окраске и оформлению Голубой гостиной и Лилового кабинета, а Ольденбургские визировали предложения Росси. Но как совпали таланты зодчего со вкусами времени и намерениями новых хозяев дворца, для которых удобство было немыслимо без красоты, а практичность - без одухотворенности! Тверской Императорский дворец стал одним из ранних россиевских образцов синтеза искусств - качества, ставшего визитной карточкой архитектуры русского ампира. Конечно, в общий контекст им органично были включены и предметы, доставшиеся великой княгине от бабушки, и допустимая в новой стилистике утварь Никитинского периода, и переехавшая из других петербургских императорских дворцов мебель, наконец, личные вещи новой владелицы, привезенные ею с собой в Тверь. Но главную роль в том запоминающемся облике дворца, который мы знаем по восхищенным отзывам современников, играл именно россиевский проект и его понимание прекрасного! Именно он сумел, собрав подчас разнородные предметы, подчинить их общему замыслу, гармонично соединив в единое целое.

В дворцовом убранстве приняли участие известный живописец Д.-Б. Скотти, в соответствии с программой Росси написавший четырнадцать образов для домашней церкви, фреску «Взятие Богоматери на небо» в ее куполе, четырех евангелистов в парусах свода и восемь ангелов на стенах, скульпторы Г. Ротчев, Г. Замараев и С. Кампиони, декораторы Ф. Торичелли, В. Медичи, гравер М. Андреев, каменных дел мастер Ф. Рушко, резного дела мастер И. Базетти, мебельщики Ф. Битепаж и Ф. Гроссе, которые изготавливали мебель по эскизам не только Росси, но и другого выдающегося стилиста своего времени - А.Н. Воронихина, московские садовники Кейль, П. Леонтьев и М. Яковлев. Волей молодого Росси был создан новый облик дворца, и в этой новизне наиболее выразительную роль играли предметы искусства. Тверской дворцовый ансамбль не случайно вошел в историю русского искусства, так как в полной мере выразил «художественную цельность эпохи, когда Искусство глубоко проникало в быт, а быт был всецело предметом искусства».

Являясь естественной средой обитания русской аристократии начала XIX века, искусство буквально пронизывало жизнь элиты. При Ольденбургских Тверской дворец был своеобразным центром духовной жизни: в нем зачастую происходили культурные события неместной значимости. Великокняжеская чета представляла собой не только потребителей прекрасного, но, будучи яркими выразителями своего времени, супруги стремились влиять на формирование гуманитарных идей и художественную практику. Общеизвестен тверской случай первой публикации глав «Истории государства Российского» писателем Н.М. Карамзиным, имевшей место в стенах нашего дворца. Побывали здесь и Г.Р. Державин, А.И. Мусин-Пушкин, И.И. Дмитриев, Н.И. Гнедич, П.Я. Чаадаев, работал немецкий философ Т. Буле - это только те, о которых мы знаем достоверно. С ними велись заинтересованные разговоры о литературе, новых идеях, изданиях и веяниях моды, художественных событиях, культурных героях… В гости к великой княгине с удовольствием приезжали писатели, художники, музыканты: молодожены были знатоками прекрасного и щедрыми меценатами. О.А. Кипренский, пользуясь покровительством Екатерины Павловны, получил несколько заказов на портреты, гостил здесь и И.П. Мартос, а немного позднее известный маринист А.П. Боголюбов. Вряд ли уезжали они, не оставляя художественных подарков гостеприимным хозяевам. Все эти поднесения ложились в коллекцию и показывались новым гостям.

К началу XIX века расширился круг собираемых предметов, коллекционирование все больше стало носить характер сознательного действия, появилась и специальная мебель для содержания и демонстрации собранного: разнообразные застекленные и открытые шкафчики для научных или художественных находок, комодцы со ступенчатым расположением столешниц для мелких предметов, высокие подставки-геридоны и консоли для наиболее красивых ваз, статуэток, светильников, часов… Как правило, свои собрания владельцы демонстрировали в гостиных или кабинетах. Лиловый кабинет великой княгини, ныне носящий название Карамзинской комнаты, широко известен в мемуаристике как место рождения многих славных мыслей, идей и начинаний. Не отстававшая от новых веяний Екатерина Павловна в свои тверские годы наверняка именно в нем держала, предъявляя к обозрению, коллекции произведений искусства, составлявшие вкупе с блестящей россиевской архитектурой, дворцовыми интерьерами и убранством своего рода художественный музей.

Следы художественного комплекса, сложившегося в период пребывания четы Ольденбургских в Твери, также запечатлены в собрании Тверской картинной галереи. По-прежнему в залах дворца можно увидеть россиевский гарнитур со сфинксами, воронихинские лебединые кресла, столик для рукоделия с вензелем Екатерины Павловны, ее и Александра I портреты, выполненный Кипренским в Твери графический портрет И.П. Вульфа, бронзовые канделябры и многие другие предметы, как и прежде живущие в своем родном доме.

В течение всего XIX столетия дворец, как и прежде, был необходим царской семье и посещаем известными людьми, в частности культурной элитой.

Следующим значительным в художественном отношении этапом жизни дворца стал период, связанный с именем императора Александра II, пригласившего для ремонта ансамбля известного петербургского архитектора Александра Ивановича Резанова. Резановская починка превратилась в основательную техническую реконструкцию комплекса и его стилистическую реставрацию на Никитинский период - некое возвращение к барокко с привнесенными в него элементами модной тогда русской темы и ренессансных мотивов. Исключительно бережно отнесясь к деяниям своих предшественников, Резанов сохраняет наиболее красноречивые, на его взгляд, черты ранее существующих стилей, формируя новый образ дворца и возвращая ему утраченное в начале XIX века скульптурное и живописное богатство архитектурных деталей. Не давая доминировать стенной плоскости, он делает пластически более выразительными аттики, венчая их фигурами сидящих женщин (скульптор Д. Йенсен), венецианское окно превращает в изящный балкончик, устраивает просторные фигурного литья балконы с юга и севера. Аскетическую наготу ампирных фасадов оживили теперь пространственно активные, разнообразные и сочные по рисунку рустовки, тяги, филенки, особенно любимые Резановым гирлянды и неоднократно повторяющиеся вензеля императора. Такой набор декоративных элементов был характерен для начинавшего входить в моду в столице стиля Louis XVI, который можно рассматривать как частичную стилистическую реставрацию ренессансных и барочных идей. Немалых усилий потребовало и радикальное изменение облика Зеркальной или Малиновой галереи и превращение ее в Гербовую залу, ставшую своего рода визитной карточкой нового художественного стиля дворца. В оформлении ее зодчий использовал сочетание ренессансных (кессоны, дубовая обшивка, цветной свет из венецианского балкончика) и русских элементов, наиболее ярким из которых стал фриз, составленный из гербов городов Тверской губернии и Дома Романовых, выполненный в технике раскрашенного рельефа мастером П. Кохом, а также специально изготовленная для этой цели в мастерской Бютгера мебель под русскую старину из тисненой английской кожи.

Для того чтобы облик дворца получился репрезентативным, потребовались немалые художественные усилия многих. В Санкт-Петербурге делаются новые заказы. Резановские затеи исполняют художник Х. Сарториус, мастерские Яичникова (лепные работы), Людвига Ботта и Д. Йенсена (скульптурные работы для здания и дворцового сада), «Озолинга и Ко» (литье). В интерьер парадной лестницы добавляют панно работы крупнейшего академического художника своего времени Ф.И. Бруни, здесь же размещают приобретенные у архитектора А.К. Кавоса в Петербурге полотна с перспективными видами Каналетта. Поскольку в придачу к северной парадной анфиладе Резанов организует в бельэтаже западного флигеля личные апартаменты для императорской семьи, а в восточной башне помещения для кабинета министра императорского двора, то количество художественно оформленных комнат увеличивается. Дополнительно потребовалось немало новой мебели, зеркал, разного рода светильников, посуды, ваз, тканей и так далее. Мебельные фабриканты Тур и Фольдман, знаменитый Павел Буре (часы, бра, бронзовые предметы, жирандоли, подсвечники, чернильные приборы) становятся поставщиками Тверского дворца.

Словом, к началу ХХ столетия во дворце сложилась богатейшая художественная коллекция широкого профиля, собранная несколькими поколениями Романовых. Вряд ли можно было найти другую, равную ей, в Тверской губернии. На протяжении столетий Императорский дворец играл роль главной тверской сокровищницы изящных искусств. Дворцовое собирательство предметов искусства - ярчайшая страница культурной и художественной жизни Тверской губернии длиною в несколько столетий. История дворца - это и история тверского коллекционирования. В 1894 году в парадных залах дворца была устроена выставка произведений московских и петербургских художников. С 1896 года в шести комнатах западного бельэтажа расположился открытый для широкой публики «Тверской музеум» с его собранием предметов искусства.

После 1917 года Императорский дворец превращается в своего рода воронью слободку. Чего только не размещали в нем - от частных квартир до застенков ЧК! Затем каждый выезжающий захватывал с собой что удавалось, тем более что во дворце не существовало внутренних запоров. В 1928 году при «Тверском музеуме» открылся художественный отдел, получивший название картинной галереи, с этого момента ставший практически единственным собирателем художественных ценностей в крае.

До наших дней из дворцовых коллекций сохранилось только то, что попало в музейное собрание. Теперь эти предметы ждут реставрации дворца, чтобы вновь предстать в своем родном доме перед его гостями.

Татьяна КУЮКИНА, директор Тверской областной картинной галереи <br> По материалам сайта http://vesvladivostok.ru

Другие статьи по теме:

Рекомедации дачникам

Василий Лановой Я боюсь говорить на личные темы