Исполнительное... перепроизводство

Меню сайта

Категории раздела

Бизнес-новости [504]

Бизнес и финансы [952]

Экономика [5601]

Статистика

Форма входа

Старая форма входа

Главная » Статьи » Бизнес » Бизнес-новости

Исполнительное... перепроизводство

Эфирная история

Декабрь этого года в Хакасии запомнится скандалом "в погонах". В программе новостей канала ТВ-7 прошел сюжет о конфликтной ситуации в республиканской службе судебных приставов, которые якобы работают с нечеловеческими нагрузками и в нервозной обстановке, отчего некоторые из них уже пытались покончить жизнь самоубийством.

Что происходит в службе судебных приставов на самом деле, читайте в журналистском расследовании нашего корреспондента.

Не брал, не беру

и брать не буду

С руководителем республиканской cлужбы судебных приставов Радиком Ильясовым Наш корреспондент встретился по его же просьбе. В первую очередь главный пристав Хакасии рассказал нам о профсоюзной организации судебных приставов, в компетенцию которой входит в том числе и защита прав рядовых сотрудников. Как выяснилось, Вячеслав Аданаков, с чьей подачи сегодня развивается конфликт, в момент прихода на должность Радика Мударисовича возглавлял профсоюзную организацию управления. Не сработались два руководителя, со слов Ильясова, по той причине, что Аданаков требовал для выборного профсоюзного органа отдельное помещение, оргтехнику, средства связи, а также транспортное средство.

– В конце концов, Аданакова переизбрали. В 2010 году он попытался создать на предприятии альтернативную профсоюзную организацию. Поскольку своими действиями Аданаков наносил вред профсоюзу, комитет, в соответствии с п.3.6 устава профсоюзной организации, единогласно принял решение об исключении его из числа членов первичной профсоюзной организации службы судебных приставов. Хакасская профсоюзная первичка приставов насчитывает сегодня более 100 членов и подчиняется профсоюзу федеральному. "Профсоюз" Аданакова насчитывал не более 10 человек. С 2010 года Аданаков не работает и в службе приставов. Уволился он по собственному желанию, но отчего-то полагает, что управление ему задолжало, хотя ни судебных решений, ни исполнительных листов я не видел, – рассказывает Радик Ильясов.

Однако нас гораздо больше организационных вопросов профсоюза приставов интересовали события, освещенные в нашумевшей программе "Nota Bene". Их мы планомерно и попытались прояснить во время встречи.

– Радик Мударисович, скажите все-таки, были или нет у вас случаи суицида на рабочем месте?

– Да не было их! Не понимаю, зачем Пимонову, который никогда не был приставом, а работал водителем в управлении, сводить счеты с жизнью. Маленькая зарплата? Ну он уволился и вот, спустя более года, заявляет в телевизионном эфире, что собирался облить себя бензином и поджечь. В другом случае была всего лишь записка, в которой сотрудник просил прощения у родителей и сестры. Полный текст я уже не помню и жалею сейчас, что записка эта не сохранилась, но о суициде там вообще ничего сказано не было. Кабы знать.

– Как прокомментируете обвинения в том, что позволяете себе мат и хамство по отношению к молодым сотрудницам учреждения?

– Никогда не позволял себе неуважительного отношения к женщинам. Как и предыдущее обвинение, это клевета и наговор.

– Премии у сотрудников забирали?

– С 2009 года сотрудники нашей службы получают деньги через банковские терминалы. Поэтому собирать перечисленные на карту премии было бы проблематично. Премии выплачиваются из фонда экономии заработной платы из расчета 20 процентов – аппарату, 80 процентов – в отделы. Средняя зарплата приставов вместе с премиальными составляет 28 тысяч рублей в месяц. Это больше, чем в других регионах, и больше, чем средняя зарплата по республике. В передаче сказано, что я ездил в отпуск в июле и сентябре, в июле якобы мне удалось собрать с сотрудников полтора миллиона рублей, а в сентябре – миллион. Так вот, в июле общая сумма премии, выплаченной аппарату управления, составила 700 тысяч рублей, а в сентябре премия не начислялась. Миллион с небольшим премии начислено аппарату в октябре. Причем, повторяю, и зарплата, и премии сотрудникам управления перечисляются на банковскую карту, ни в каких ведомостях они не расписываются, наличные деньги служба собирать не имеет права, те средства, которые собирают приставы с должников, сразу же направляются в банк и зачисляются на расчетные счета кредиторов. Вести "двойную бухгалтерию" и заполнять какие-то книги я не могу: у нас государственное учреждение, и бухгалтерия подконтрольна вышестоящему ведомству. Одним словом – это тоже клевета. Я был честным милиционером и остаюсь честным приставом. Не брал, не беру и брать не буду. Мой образ жизни – не воровать, а выполнять свой долг.

– Зачем нужна государственному учреждению в таком случае добровольная переработка сотрудников? Ведь это не только прямое нарушение трудового законодательства, но и нарушение режима в государственном учреждении.

– У приставов в работе находится до 4 тысяч исполнительных документов, а срок исполнительного производства составляет два месяца. За это время необходимо найти должника, его доходы, имущество, оформить соответствующие документы, обратить взыскание на имущество, в случае, если получить денежные средства не представляется возможным, передать его на реализацию. Все эти действия сопровождаются оформлением соответствующих документов, поэтому сотрудники и не успевают выполнить необходимую работу в рабочее время. Не могу же я гнать приставов с работы, если они хотят закончить свою работу в срок!

Приходя к нам, человек знает, что работа предстоит сложная, тяжелая, с ненормированным рабочим днем. Это мы объясняем сразу же при приеме на работу. Да, не все могут выдержать такой режим. Да, у нас высокая текучесть кадров, но работать в личное время продиктована необходимостью. В противном случае просто-напросто не будут исполняться решения судов. Хочу отметить, что, несмотря на нервную обстановку, сегодня служба приставов не снизила темпов, и провести дезорганизацию нашей работы ни у кого не получится.

– Сотрудники, не справляющиеся с той нагрузкой, которая на них возложена, лишаются премий? Как-то наказываются? Ведь чем еще можно объяснить, что и в эфире, и на сайтах, где обсуждается возникший конфликт, масса комментариев, которые называют обстановку в вашем коллективе нервозной, а условия работы приставов – невыносимыми.

– Конечно, премии выплачиваются по результатам работы, и конечно, не все получают одинаково, но что касается последнего обвинения, появившегося на сайте "Новый фокус", о том, что в отношении приставов за малейшую провинность заводятся уголовные дела – опять ложь! За все время моей работы в отношении приставов было возбуждено два уголовных дела. Первое – в Сорске за фальсификацию документов по взысканию, второе – в Саяногорске за присвоение денежных средств в размере 4 тысяч рублей. Все!

Может быть, я и строгий руководитель, но никакой не тиран. И не временщик, каким пытаются меня выставить некоторые личности. Я приехал сюда работать, и скоро уже будет три года, как я здесь. Надеюсь не один еще год проработать в Хакасии и никуда уезжать не собираюсь.

Неприятно все это. Легче было в Чечне. И в Волгоградской области, когда при конвоировании особо опасного преступника нашу машину обстреляли его сообщники. А здесь не враги – просто нехорошие люди. Их я не боюсь. Сегодня мы уже направили претензию в телекомпанию для опровержения, подготовили документы для суда. Если не примут наши условия и не принесут извинения публично, то после того, как закончится доследственная проверка, буду подавать в суд и привлекать виновных за клевету, защищать свои честь, достоинство и деловую репутацию.

Эфирная история

Не заказное ли это "разоблачение" и кто стоит за нашумевшей историей, мы попытались выяснить у заместителя генерального директора медиагруппы "Юг Сибири" Михаила Валова.

– Отчего программа заинтересовалась рассказом о приставах?

– Жалоба на условия труда в службе судебных приставов была не первой. О том, что работать невозможно из-за постоянных переработок, рассказывали и другие сотрудники службы, которые ранее обращались в редакцию с просьбой обратить внимание на нарушения их прав. Однако все они предпочли сохранить анонимность и ничего не рассказали на камеру. Понять их можно: люди хотели продолжать работать в органах.

Напомним, сюжет о невыносимой ситуации, сложившейся в республиканской службе судебных приставов, вышел в эфир 6 декабря этого года в программе "Nota Bene" (ТВ-7, Хакасия). Бывший судебный пристав Вячеслав Аданаков и бывший водитель службы Николай Пимонов в эфире обвинили Радика Ильясова в создании крайне нервной атмосферы в коллективе и рассказали о попытках суицида, которые неоднократно якобы предпринимались сотрудниками управления на рабочем месте. А "черный человек", представившийся зрителям как действующий пристав, пожелавший остаться неизвестным, заявил: "Я боюсь, во-первых, у меня животный просто ужас, животный страх. Мне действительно очень страшно, потому что здесь речь идет о работе".

Кто за Россию

без произвола

и коррупции?

При подготовке данного материала мы обратились в редакцию новостей на телеканале ТВ-7 с просьбой дать координаты героев сюжета. Корреспондент располагала только телефоном Вячеслава Аданакова. На встречу Вячеслав Анатольевич согласился, однако предложение организовать еще и встречу с его единомышленниками энтузиазма не вызвало.

– Понимаете, людям очень тяжело говорить об этом, поэтому не думаю, что они согласятся на встречу с корреспондентом.

– Можете дать номера телефонов, чтобы мы сами с ними связались?

– Нет, телефоны давать я не буду.

– В таком случае расскажите сами, что происходит в службе судебных приставов и отчего работу там вы считаете невыносимой?

– Дело в том, что в ведомстве существует установленная норма – 20-25 исполнительных производств в месяц на пристава. Но на деле приходится вести до двух тысяч производств. Это очень большой объем работы: по каждому должнику необходимо направить запросы об его имуществе, прийти по адресу, например, к предпринимателю, у которого имеется в торговой точке нереализованный товар, и описать его. Это может быть, к примеру, 800 пар детских колготок. Только представьте себе, сколько документации приходится оформлять ежедневно! Сами реализовывать имущество мы не имеем права. Это делают организации, с которыми заключены договоры на реализацию, и, чтобы передать им товар, необходимо оформить еще одну серию документов. При этом исполнительные действия мы можем осуществлять только с 9 до 22 часов вечера. Может ли один человек в таком ритме закрыть 2 тысячи исполнительных производств? Поэтому наш руководитель считает, что судебному приставу отпуск дается для того, чтобы он мог спокойно, без всяких планерок прийти на работу и выполнить свой план.

– Вы сами сказали, что существует установленная норма – 25 производств в месяц. Отчего приставы, принимая дела, не могут оставить 1 975 дел из двух тысяч в канцелярии, сославшись на данную норму, и принять к производству свои положенные 25? Ведь защищать законные права граждан – их профессия, а они не могут защитить себя.

– Так нельзя. Если сказано, иди, принимай дела, их надо идти и принимать.

– Значит, разумных способов снизить нагрузку на приставов не существует? В таком случае, какую цель преследуете вы, обратившись на телевидение? Чего вы хотите этим добиться?

– Я и члены нашего профсоюза, которые меня поддерживают, хотим прежде всего справедливости. Наша цель – это Россия без произвола и коррупции.

***

Сказать, что главный судебный пристав Хакасии против России без произвола и коррупции, у нас тоже язык не повернется. Но что-то, видимо, все-таки не в порядке в этой системе. И не факт, что из-за отдельно взятого руководителя. Как бы то ни было, хорошо уже то, что выход в эфир скандального сюжета привлек, наконец, внимание правоохранительных органов к этой проблеме, и в настоящее время следственное управление СКР по РХ проводит доследственную проверку в управлении службы судебных приставов. Пусть разберутся. Мы, в свою очередь, обещаем рассказать о результатах.

Дополнительно:

Падающая нефть подкашивает рубль