Помимо очевидных различий: я пытаюсь сориентироваться в городе как отдельный индивид, я посещаю места, которые не считаются достопримечательностями, достойными экскурсий, и вообще начал со взгляда со стороны — мне представляется важным следующее. Официальная экскурсия — тоже форма ознакомления с историческим местом. Поиск genius loci1 рассматривается как нечто особенно содействующее формированию исторического сознания. Не только слово и сила воображения переносят нас в другую эпоху: чернильница Пушкина, диван Толстого, книжные полки Ленина, кнут, который можно потрогать руками, гравийная дорожка, где прогуливались делегаты Коммунистического Интернационала, отдыхая после дебатов на конгрессе, — это не просто наглядные пособия. Благодаря им мы вдыхаем воздух истории. «Усвоение революционной традиции» обретает в них чувственно-осязаемую опору, ибо разговор с живым свидетелем всегда убедительнее сообщения на бумаге.
Что это значит, если говорить об экскурсии, организованной государством? В исследование исторического пространства привносится педагогический мотив, иногда весьма навязчивый. «Было вот так» вместо «что было» или «как могло бы быть». И все рассматривается с точки зрения «урока, данного нам историей». Разумеется, в результате нам и сообщают об этом уроке, а не о смысле молчаливого свидетельства предметов, хранимых под музейной витриной.
Огромная эмблема
Может быть, надо обладать равнодушием посетителя ярмарки, который, держа за руку ребенка, не спеша пробирается между палатками и балаганами, вновь и вновь объясняя своему чаду, устремляющемуся от одного аттракциона к другому, что чудовищ на свете больше нет — из них сделаны чучела. Но освободиться от иллюзии не так-то просто — слишком конкретно, слишком властно и значительно красуется она на сцене. Это, собственно, и не иллюзия, а предвосхищение утопии лучшего мира. Существуют, вероятно, люди, даже целое поколение, целый класс людей, которым это скопище построек кажется почти невыносимым или, по крайней мере, вызывает чувство, что все увиденное невозможно свести воедино, в целостную картину. Но не будем стоять перед входом, войдем внутрь. Главный вход образует триумфальная арка высотой не менее 50 метров, с пятью симметричными аркадами, в середине — огромная эмблема, а над ней двое людей, несущих сноп. Проходить, однако, нужно не под аркадами, а через боковой вход с автоматическим турникетом, как в метро. Перед нами открывается широкая аллея, окаймленная фонтанами. Она ведет к зданию, нижнюю половину которого обрамляют небольшие белые колонны, на втором этаже располагается прямоугольный куб и над ним — золотой шпиль. В направлении всех четырех сторон света установлены скульптуры рабочих и колхозников. Миновав центральный павильон, посетитель попадает в громадную ротонду. По ее краям виднеются строения самых различных стилей. В центре — позолоченный фонтан «Дружба народов», снова с пучком колосьев.