Владимир Путин: «Я СОЛДАТ ДО СМЕРТИ»

Меню сайта

Категории раздела

Геополитика [8222]

Статистика

Форма входа

Старая форма входа

Главная » Статьи » Политика » Геополитика

Владимир Путин: «Я СОЛДАТ ДО СМЕРТИ»

Рассказывает историк и политолог, председатель «Движения за независимость» Нормунд Гростиньш.

К тому же надо учитывать, что его опыт работы в ЕС, наверняка завязавшиеся там личные отношения, положительно повлияют на отношения России и Евросоюза. И еще один аспект. Выбор нового премьера — это серьезный шаг в направлении от либерализма к сильной и централизованной власти. И сегодня Запад с определенной нервозностью смотрит — цитирую Financial Times – «как Кремль поднимает выше свой флаг».

Россия исторически всегда управляется из центра, она должна быть жестко централизованно выстроена. И любая демократия новгородского типа идет ей только во вред. И в действительности ведется серьезная работа по установлению сильной, централизованной власти. Поскольку такая власть для народа исторически приемлема. И вообще-то, это единственный реальный выбор, если те, кто управляют сейчас Россией, хотят, чтобы эта страна была сильной и процветающей. Государство должно иметь сильные позиции и в экономике, и в законодательстве. Страна не должна быть марионеткой, она должна управляться ее же элитой, согласно ее интересам, а не интересам каких-то других игроков. И Россия, если она хочет процветать, должна управляться согласно интересам России, а не интересам Китая, Америки или Европейского союза. Это азбучные истины. Тем не менее для латвийской политики такое решение — это еще недостигаемые высоты.

И что интересно — очень важно понять, что Путин в какой-то степени проникнут определенной восточной философией. Ведь он все-таки дзюдоист. А в восточных единоборствах применяется такой прием — надо немножко отступить, чтобы потом бросить противника на пол. И я думаю, что он и в политике способен применять твердое против мягкого и мягкое против твердого — все эти восточные категории. Причем Путин — это человек, который знаком с разными традициями. Ведь, с другой стороны, он неплохо владеет немецким и хорошо понимает одну из самых сильных стран Западной Европы, которая, кстати, определяет очень многие вещи в Европейском союзе. Он нашел хороший общий язык с Италией, Францией и так далее.

Путин часто декларирует, что он поклонник Петра Первого. И коллеги Путина из Восточной Германии вспоминают, что он еще тогда говорил о Петре Первом. Пожалуй, опыт этого российского императора может помочь понять в какой-то степени сегодняшние реформы.

С одной стороны, российский президент — сторонник довольно жестких реформ. А с другой — здесь есть один нюанс. Я думаю, что он как человек, способный анализировать, принимает очень творческие, неожиданные решения. Он наверняка имеет качественный анализ жестких реформ Петра Первого и жестких реформ Сталина. Путин не похож на человека, который перегибает палку, и я не помню ни одного случая, где можно было бы сказать, что он эту палку перегнул.

Я склонен оценивать Путина как человека, который работает не в американских, а в российских интересах. Но вместе с тем он все-таки в какой-то степени должен учитывать американское влияние. И по таким параметрам, как вступление балтийских стран в НАТО или в Европейский союз. Здесь шла и идет очевидная торговля. То есть если Россия сделала что-либо, то она, наверное, за это и что-то получила.

Я лично сомневаюсь в том, что Путин стоит на коленях перед Америкой. Думаю, что он говорит с Америкой как равноценный партнер. И с этой целью развивает российские ядерные войска. При Путине они постоянно получают хорошее, качественное вооружение. И Америка должна считаться с Россией и в этом плане. Становиться на колени означало бы, как Латвия, отказаться от любой ядерной программы. Но Россия от ядерной программы не отказывается. А значит, на колени не становится. Этого и не будет.

Думаю, что при наличии сильной централизованной власти с любым иностранным влиянием можно справиться проверенными методами. И российская история богата такими примерами. И второе — я думаю, что Россия будет говорить с любым американским правительством. И любое американское правительство будет говорить и с Россией, и с Китаем, что бы Китай или Россия ни вытворяли на своей территории.

Когда в Пекине на площади танки проехались по телам нескольких тысяч человек, у американцев это вызвало только словесное осуждение, не более. Такие крупные державы, как Германия, Россия, Китай, в своей политике настолько самостоятельны, что любое американское правительство должно будет считаться с ними так или иначе. Хотя, конечно, любое американское правительство будет пытаться на все упомянутые страны влиять. Но влиять на крупные государства сложно. И американские политики не могут похвастаться, что они сильно контролируют действия таких стран, как Китай, Германия или Россия.

Президент в принципе должен быть не правым и не левым. Если он хочет консолидировать страну, то должен находиться где-то в центре. Правые недовольны центром потому, что он не правый, а левые – потому, что он не левый. Но при этом центр все-таки содержит какие-то элементы и правого, и левого крыла. И я думаю, то, что Путина не удалось разгадать за эти годы президентства, заложено в нем пятнадцатилетней службой в КГБ. Те же немецкие коллеги говорили о Путине, как об очень хорошем профессионале, который не раскрывал себя никогда. И это уж такая основа, что на ней он теперь до конца дней стоять будет. И, наверное, никакой большей открытости, чем есть сегодня, тоже не будет. А на вопрос «Who is mister Putin?» я бы сказал: «Путин — это Путин». Это и есть ответ. Из всех кандидатов, которые видны на российском политическом горизонте, это, конечно, лучший выбор для страны. По крайней мере потому, что он патриот, и в этом плане действительно прогнозируем.

Духовно Россия начала выходить из старой модели с беспределом олигархов и слабой государственной властью. Что она возвращается к более характерной для себя исторической модели, где центральная власть решает многие вопросы. Мы помним, что в российской истории были времена княжеств, соперничающих и даже воюющих между собой. Вообще-то, Россия и создавалась как государство вокруг крупных городов — вокруг Киева, Новгорода, а потом уже вокруг Москвы. И если посмотреть историю, то Россия создавалась московскими князьями в очень хитром балансе сил с Золотой Ордой. Русские не сразу заявили, что они собираются выйти из-под власти татар. Набирались сил — и потом выходили. Тому прекрасный пример — Александр Невский, который, похоже, является любимым героем Путина.

Союзники Руси выбирались по реальной ситуации. И Дмитрий Донской вначале ездил в Орду, просил ярлыка на княжество. А пришел момент — и поднял на Орду меч.

В российской истории есть примеры, как страна умела выходить из разного рода иностранного ига и государство поднималось. Будем надеяться, что сейчас у Путина это тоже получится. Потому что мы, как народ Латвии, заинтересованы, чтобы рядом с нами была процветающая, а не разваливающаяся Россия. И чтобы страна, которая обладает ядерным оружием, была стабильной.

Путина часто сравнивают со Сталиным. И тоже люди из разных лагерей — одни с надеждой, другие — уличая его. Но... тот же Березовский — он же Троцкий — сидит в Англии. Живой там сидит. А убийство Троцкого Сталин организовал.

Яндарбиев?.. Это война. И здесь есть нюансы. Если говорить про Яндарбиева, то Израиль тоже после войны ловил нацистов по всему миру и убивал их. Включая латыша Цукурса, которого в Аргентине убили израильскиe агенты. Так что, я думаю, если устранение произведено российским агентом, то это просто практика, которая применяется не только российскими спецслужбами. Что касается исторических аналогий, то, я думаю, Буш на Гитлера больше похож, чем Путин на Сталина. Когда Владимира Владимировича только избрали на пост президента, в немецкой печати отмечали, что Путин совмещает в себе твердость Сталина и... интеллигентность Горбачева. То есть — в такой же степени его можно сравнивать и с Горбачевым, и с Петром Первым.

О «кавказcких пленниках» писали Пушкин, Лермонтов, Толстой... О них пишут и сегодня. Есть некоторые вещи, которые просто диктуются геополитическим положением России. И любой лидер этой страны при монархии, коммунизме, капитализме будет делать примерно одно и то же. Их всех можно будет между собой сравнивать. Потому, что в любом случае им нужен будет выход к Балтийскому морю, а на другой стороне угрозой будут нависать Кавказские горы. И Китай тоже будет где-то с краешку. И это будет и у Романова, и у Сталина, и у Горбачева, и у Путина, и у кого угодно...

Нормунд Гростиньш

На танке в полпреды