10 декабря Кроухерст послал радиограмму своему пресс-агенту Роднею Холлуорту, сообщив о новом рекорде скорости - 243 мили за один день. Назавтра об этом сообщили все английские газеты.
Никто из следивших за гонкой не знал, что Кроухерст теперь вел два журнала. В одном он фиксировал свои истинные курс и положение - святая обязанность всех моряков, управляющих судами. В другом было описание маршрута, которое он собирался предъявить арбитрам гонки после своего триумфального возвращения.
Когда весь мир считал, что тримаран Кроухерста борется со штормами в самой бурной зоне Атлантического океана, сам мореплаватель преспокойно дрейфовал при полном штиле в Южной Атлантике, держась подальше от проходящих судов.
К концу января, когда по официальной версии Кроухерст должен был находиться где-то в Индийском океане, он понял, что надо отремонтировать третий корпус, иначе тримаран просто пойдет ко дну. Однако оборудования, необходимого для ремонта, на борту не было, и мореплаватель взял курс к берегам Аргентины.
Он рассчитал, что если пристать к южноамериканскому берегу где-нибудь в удаленной точке, то вряд ли кто-нибудь опознает его или вспомнит о нем.
Несколько дней Кроухерст петлял у аргентинских берегов вне пределов видимости с суши и тщательно штудировал лоцию Южной Америки в поисках стоянки.
После длительных раздумий и сомнений он наконец выбрал нужное место Рио Саладо, которое, судя по лоции, представляло собой небольшую группу домов и сараев. Здесь он и пришвартовал свой потрескавшийся тримаран 6 марта.
Выбор оказался удачным. В радиусе сотен миль от этой крошечной рыбацкой деревушки не было никаких поселений. Здесь не было даже телефона.
Беспечный сотрудник береговой охраны вскользь упомянул в своем журнале о прибытии эксцентричного англичанина и посчитал, что докладывать куда-нибудь об этом малозначительном событии не стоит.
Кроухерст провел на берегу несколько дней, пополняя запасы и ремонтируя яхту, а затем вновь поднял парус.
Соблюдая полное радиомолчание - ведь по легенде у него был неисправен генератор, - в течение последующего месяца Кроухерст бесцельно обошел вокруг Фолклендских островов. Он решил, что раньше 15 апреля раскрывать свое местонахождение не стоит.
А что другие участники гонки? 6 апреля Робин Нокс-Джонстон был замечен с проходящего танкера в Южной Атлантике на пути домой. В борьбе за «Золотой глобус» он считался фаворитом. Гонку продолжал еще только один участник - Тетли. Он тоже был уже на пути домой, в 150 милях от Фолклендов, где притаился Дональд Кроухерст на своем тримаране.
А тем временем дома у пресс-агента Кроухерста Холлуорта настали беспокойные времена. Почти три месяца он не получал от своего подопечного никаких сообщений. Его никто не видел. Можно было только предполагать, что Кроухерст находится где-то у берегов Австралии или в южной части Тихого океана.
Наконец 9 апреля Кроухерст решил напомнить о себе и послал через Буэнос-Айрес радиограмму следующего содержания: «ДЕВОН-НЬЮС ЭКСЕТЕР КУРС ДИГГЕР РАМРЕС ЖУРНАЛ КАПУТ 17697 КАКИЕ НОВОСТИ ОКЕАНЕ».
Это была мастерски составленная головоломка, в которой начисто отсутствовала какая-нибудь информация. Но за неимением другого Холлуорт ухватился за это сообщение. Диггер Рамрес он расшифровал как Диего-Рамирес - крошечный островок юго-западнее мыса Горн.
Никто не мог связаться с Кроухерстом и подтвердить его местонахождение, однако Холлуорт напечатал во всех английских газетах сообщение о том, что его парень огибает мыс Горн и претендует на приз за самое быстрое время.
Дональд Кроухерст вновь был на трассе гонки.
30 апреля он достиг намеченного пункта и нарушил радиомолчание, поздравив Нокса-Джонстона с первенством на финише. Теперь он соперничал с Найджелом Тетли за приз за скорость. Но Кроухерст, оставаясь наедине с самим собой, решил, что ему не следует выигрывать гонку.