Мы не посещаем Кашмир - Это интересно

Меню сайта

Категории раздела

Дом и семья [2505]

Это интересно [213]

Полезные советы [984]

Что? Где? Когда? Почём? [394]

Спорт [2171]

Отдых и туризм [5527]

Автомобили [17171]

Аномальные явления [678]

Образование [1271]

Мифы и реальность [2057]

Садоводство [258]

Искусство и культура [3704]

Политика [8222]

Бизнес [7057]

Здоровье [1725]

Оружие [385]

Компьютеры [108]

Видеоигры [736]

Экология [390]

Статистика

Форма входа

Старая форма входа

Главная » Статьи » Это интересно

Мы не посещаем Кашмир

Как я и ожидал, отец от души рассмеялся:
– Учителя нет дома, он отказался от поездки и гуляет.
– Куда ты идешь? – На лице Шри Юктешвара не было улыбки.
– Итак, Бехари не захотел ехать! Что ты теперь надумал?
– Я иду просить дядю дать мне своего слугу Лала Дхари.
– Господин, мне не хочется ехать без вас, – сказал я мрачно.

– Отец, я хочу пригласить учителя и четырех друзей поехать на летние каникулы к подножию Гималаев. Можно попросить у тебя шесть билетов на поезд до Кашмира и денег?

Как я и ожидал, отец от души рассмеялся:

– Ты уже в третий раз рассказываешь мне эту сказку. Разве в прошлом и позапрошлом году ты не просил меня о том же? В последний момент твой гуру ехать отказывался.

– Верно, отец. Я не знаю, почему учитель не говорит ничего определенного относительно поездки в Кашмир[ 1 ]. Но если ему сказать, что билеты уже приобретены, мне почему-то кажется, что на этот раз он согласится.

Отца это не убедило, однако на следующий день, добродушно посмеиваясь, он дал мне шесть билетов и несколько бумажек по десять рупий.

– Думаю, что твоя теоретическая поездка едва ли нуждается в такой практической поддержке, – заметил он, – но, тем не менее, возьми.

Вечером я продемонстрировал свою добычу Шри Юктешвару. Ответ его был уклончив:

– Я хотел бы поехать, посмотрим, – улыбнулся он моему энтузиазму и ничего не сказал, когда я попросил присоединиться к нам его маленького ученика Канаи, прислуживающего по дому. Приглашение получили также трое моих друзей – Раджендра Натх Митра, Джотин Аудди и еще один мальчик. Наш отъезд был назначен на следующий понедельник.

Субботу и воскресенье я провел в Калькутте, где дома проходили брачные церемонии двоюродного брата. Я со своим багажом приехал в Серампур рано утром в понедельник. Раджендра встретил меня у дверей ашрама.

– Учителя нет дома, он отказался от поездки и гуляет.

– Я не хочу в третий раз давать отцу повод для осмеяния моих химерических планов, связанных с Кашмиром. Идем, остальные обязательно поедут, – от огорчения заупрямился я.

Раджендра согласился. Я покинул ашрам, чтобы подыскать слугу, понимая, что Канаи без гуру не поедет и нужен был кто-нибудь для присмотра за багажом. На память пришел Бехари, служивший прежде в нашем доме, а теперь у одного школьного учителя в Серампуре. Быстро шагая, я встретил гуру у христианской церкви, близ здания серампурского суда.

– Куда ты идешь? – На лице Шри Юктешвара не было улыбки.

– Господин, я слышал, что вы и Канаи не едете с нами. Я ищу Бехари. Вы, наверное, помните, что в прошлом году ему так хотелось повидать Кашмир, что он даже предлагал свои услуги бесплатно.

– Помню. Тем не менее я думаю, что он не решится ехать.

– Да он только и ждет такого случая! – вспыхнул я.

Гуру молча пошел дальше, я же вскоре пришел к дому школьного учителя. Во дворе меня встретил Бехари, дружелюбность на его лице тотчас пропала, едва я упомянул про Кашмир. Пробормотав извинения, он оставил меня и вошел в дом своего хозяина. Прождав полчаса и нервно уверяя себя, что Бехари задерживают приготовления к поездке, я наконец постучал в дверь. «Бехари вышел через черный ход с полчаса назад», – с легкой иронией в голосе сообщил какой-то мужчина.

Пытаясь разобраться, было ли мое приглашение слишком назойливым или действительно имело место незримое влияние учителя, с досадой я отправился восвояси. Пройдя мимо христианской церкви, я вновь увидел гуру, идущего навстречу. Не дожидаясь моего сообщения, он сказал:

– Итак, Бехари не захотел ехать! Что ты теперь надумал?

Я вел себя, как упрямый ребенок, твердо решивший не слушаться своего деспотичного отца.

– Я иду просить дядю дать мне своего слугу Лала Дхари.

– Ну, если тебе так хочется взглянуть на своего дядю, пожалуйста, – ответил Шри Юктешвар. Все его тело сотрясалось от смеха. – Я думаю, ты вряд ли будешь доволен этой встречей.

Встревоженный, но одержимый упрямством, я оставил гуру и вошел в здание суда. Дядя по отцу, Сарада Гхош, государственный прокурор, встретил меня очень тепло.

– Сегодня мы с несколькими друзьями едем в Кашмир, – сказал я ему. – Я уже много лет жду этой поездки в Гималаи.

– Очень рад за тебя, Мукунда. Могу ли я чем-нибудь помочь твоему путешествию? – Эти добрые слова придали мне смелость.

– Дорогой дядя, можно мне взять с собой вашего слугу Лала Дхари?

Моя простая просьба произвела эффект землетрясения. Дядя так резко вскочил, что стул его перевернулся, бумаги на столе разлетелись в стороны, а его длинный кальян из кокосового ореха с грохотом свалился на пол.

– Ты молодой эгоист, – воскликнул он, кипя от возмущения, – что за нелепая мысль! А кто будет помогать мне, если ты возьмешь на эту увеселительную прогулку моего слугу?

Скрыв удивление, я думал, что внезапная перемена в моем добродушном дяде была еще одной непостижимой загадкой дня, и покинул здание суда несколько живее, чем позволяло достоинство.

Во мне росла уверенность, что позиция учителя была продиктована каким-то достойным, хотя и непонятным мотивом. По возвращении в ашрам, где в ожидании собрались друзья, из-за попытки поступить наперекор воле гуру у меня начались угрызения совести.

– Мукунда, не хотел бы ты немного задержаться и побыть со мной? – спросил Шри Юктешвар. – Раджендра и другие могут поехать раньше и подождать тебя в Калькутте. У них будет достаточно времени, чтобы попасть на вечерний поезд из Калькутты на Кашмир.

– Господин, мне не хочется ехать без вас, – сказал я мрачно.

Мои друзья не обратили на это замечание никакого внимания. Они вызвали экипаж и отбыли со всем багажом. Канаи и я тихо сидели у ног нашего гуру. Через полчаса полного молчания учитель поднялся и направился к балкону второго этажа.

– Канаи, подай, пожалуйста, еду для Мукунды. Его поезд скоро отбывает от вокзала.

Встав с шерстяного одеяла, на котором я сидел, я пошатнулся от внезапной тошноты и жуткого ощущения клокотания в желудке. Острая боль была настолько сильна, что я почувствовал, будто меня вдруг швырнули в какой-то ужасный ад. Скорчившись, пораженный всеми симптомами страшной азиатской холеры, как слепой, на ощупь, я искал гуру. Шри Юктешвар и Канаи перенесли меня в гостиную.

– Учитель, я вручаю вам свою жизнь! – изнуренный невыносимой болью, вскричал я, будучи уверен, что она поистине почти выплеснулась из берегов тела.

Шри Юктешвар положил мою голову к себе на колени, с ангельской нежностью поглаживая лоб.

– Теперь видишь, что бы случилось, если бы ты со своими друзьями оказался на вокзале, – сказал он. – Поскольку ты предпочел усомниться в моем решении по поводу поездки именно в это время, я был вынужден позаботиться о тебе столь странным образом.

Я наконец понял. Поскольку великие учителя редко считают нужным проявлять свои силы открыто, случайному наблюдателю событий этого дня их последовательность показалась бы вполне естественной. Вмешательство гуру было слишком искусно, чтобы его заподозрить. Он действовал своей волей через Бехари, дядю Сараду, Раджендру и других таким не вызывающим подозрений образом, что, вероятно, любой, кроме меня, подумал, что описанные ситуации в логическом отношении были нормальны.

Поскольку Шри Юктешвар никогда не пренебрегал своим общественным долгом, он поручил Канаи сходить к врачу и известить моего дядю.

– Учитель, – запротестовал я слабым голосом, – только вы можете исцелить меня, кроме того, для любого доктора я уже безнадежен.

– Дитя мое, ты храним Божьей милостью. О докторе не беспокойся, он не застанет тебя в этом состоянии, ты уже исцелен.

С этими словами гуру мучительная боль оставила меня. Я слабо приподнялся. Скоро пришел доктор и тщательно обследовал меня.

– Ты выглядишь так, будто перенес самое худшее, что только возможно, – сказал он. – Я возьму с собой несколько проб для лабораторных исследований.

Следующим утром он поспешно явился. Я сидел в хорошем настроении.

– Ну и ну, вот ты улыбаешься и разговариваешь, словно и не сталкивался со смертью. – Он мягко похлопал меня по руке. – Честно говоря, после того как по анализам была установлена азиатская холера, я и не надеялся застать тебя в живых. Молодой человек, уверен, ты счастливчик, имея такого гуру с божественными целительными силами!

Я от души согласился. Когда доктор собирался уходить, в дверях появились Раджендра и Аудди, возмущение на их лицах сменилось состраданием, когда они взглянули на доктора, я затем на меня, имевшего довольно-таки измученный вид.

– Мы так рассердились, когда ты не приехал с калькуттским поездом, как условились. Ты заболел?

– Да. – Я не мог удержаться от смеха, когда мои друзья поставили багаж в тот же угол, который он занимал вчера.

«Отплыл корабль в Испанию когда-то, не успев прибыть туда, вернулся он обратно! » – перефразировал я один стих.

В комнату вошел учитель. Как выздоравливающий, я позволил вольность и нежно взял его за руку.

– Гуруджи, – сказал я, – с двенадцати лет было сделано много неудачных попыток добраться до Гималаев. Наконец я убедился, что без вашего благословения богиня Парвати[ 2 ] меня не примет!

Другие статьи по теме:

Рабиндранат Тагор и я сравниваем школы

Каши, вновь рожденный и найденный