Едва дверь вима открылась, как препятствие тут же было аннигилировано, и перед путниками открылся проход. Это означало, что туннель имел продолжение.
– Ну что, товарищ Лакуда, у вас ещё не отпала охота путешествий по туннелям?
– Да-а, попади я в такую ситуацию один, так и остался бы в этой ловушке. У тебя действительно уникальное оружие, – не удержался Лакуда от восхищения.
Снова вим мчался с прежней скоростью. Минут через двадцать неожиданно выскочил в огромный подземный зал, удивительно правильной формы, об этом говорил сканер вима. Становилось понятно, что и тоннели, и этот зал были созданы разумными существами. В этом не было сомнений, но вот для каких целей, непонятно. Вим остановился и завис в этом подземном зале, едва вылетев из туннеля. Путников поразило то, что зал был освещён. Свет падал откуда-то сверху, хотя никаких светильников не было видно, потому что верх зала просто не просматривался. Вверху висела светящаяся пелена, и больше ничего. Путешественники завертели головами, осматривая зал и пытаясь определить, нет ли здесь какой опасности.
– Сколько живу на белом свете, такого никогда не видел, и вообще весь здешний мир для меня в диковинку, – проговорил Максим.
– Не только для тебя. Эти странные туннели проложены на многие километры, и этот странный зал непонятно, для чего создан, – поддержал Геннадий.
– Вы удивлены, но и я удивлён не меньше вашего. Я не однажды путешествовал по туннелям и такого ещё не встречал. Это несколько настораживает, наверное, нам надо быть немного поосторожнее, что ли.
– Понятно, значит, зал ты этот видишь впервые? Это надо где-то отметить или записать.
– Зачем? Компьютер вима прекрасно всё фиксирует и записывает на диск и флеш-карту
– Да-а, ваша цивилизация на порядок или два выше по развитию, чем наша, – то ли с завистью, то ли с сожалением проговорил Геннадий. – Скажи, Лакуда, вот мы вышли в вашем мире, встретились с тобой, а не было ли раньше случаев, чтобы вот так же кто-нибудь неожиданно появлялся в вашем мире?
– Знаешь, таких случаев не было, и у меня это тоже впервые в жизни. Пришельцы из других миров это, наверное, очень большая редкость.
– Вот видишь, Макс, какая мы с тобой редкость. Я вот однажды у себя дома тоже встретил такую же редкость, но очень агрессивную. Их было двое. Они были вооружены, причём, прибыли с определённой целью: уничтожить моего соседа. Но так получилось, что уничтожил их я. А после одного удивительного случая вся жизнь моя резко изменилась, и вот уже не знаю, сколько, по земным меркам, я болтаюсь по измерениям. Каждый день со мной происходят разные приключения. Вот так мы и оказались на твоей родине, зато теперь понятие о мире, как таковом, у меня радикально изменились.
Геннадий говорил и случайно взглянул на экран сканера, спросил у Лакуды:
– Что это за предмет или объект в центре экрана? Кажется, его раньше не было.
Лакуда удивился:
– Как я мог не заметить этого? Видимо, сказывается усталость, ведь сканер фиксирует буквально всё. Я не обратил на это внимания.
– Может, стоит выяснить, что это за объект, и не несёт ли он нам каких-нибудь неприятностей, – внёс предложение Геннадий.
– Я не знаю, как это можно выяснить, – с сомнением проговорил Лакуда. – Тем более, на таком расстоянии приборы показывают, что до объекта очень далеко, хотя зал по приборам намного меньше. Абсурд какой-то. Что-то здесь не так.
– Придётся внимательнее осмотреть зал, хотя бы для того, чтобы найти возможный выход, то есть продолжение туннеля, – как бы подтолкнул пилота Геннадий.
– Конечно, но это сделает сканер.
Лакуда опустил свой аппарат ниже уровня туннеля метров на сто. Однако ниже опускаться, по соображениям пилота, было опасно, так как дно зала, по каким-то причинам, сканер не мог прощупать. Но кроме странного туман, там не было ничего видно. Туман, словно ватным одеялом, закрывал дно зала, и кто знает, что может скрываться под ним. Со стороны было заметно, что это сильно озадачивало или волновало Лакуду.
– Что за странный туман? Даже сканер не берёт его. Впервые вижу такое, как будто кто-то что-то там прячет, – проговорил Лакуда.
– Смотри, – показал Геннадий. – Туман как будто заволновался.
И действительно, туман приобрёл некоторую подвижность, на его поверхности появились плавные волны. Лакуда на всякий случай поднял свой аппарат метров на тридцать и продолжал медленно двигаться к центру зала, но объект по-прежнему фиксировался вдалеке. Вим Лакуды ещё не достиг центра зала, когда всё вдруг разом изменилось. Создалось впечатление, что аппарат пересёк какую-то невидимую границу, где пространство была совершенно иным. В первые мгновения никто ничего не понял, так как зал со своим туманом мгновенно исчез, а впереди у вима возникла звёздная бесконечность. А вот вверху и внизу пространство было ограничено двумя плоскостями с зеркальными поверхностями. Вим как бы завис между ними, бесконечно в них отражаясь. Отойдя от первого шока, Лакуда двинул свой аппарат назад, но через вскоре вим упёрся в какую-то невидимую преграду и застрял. Лакуда остановил движение аппарата, вим тут же был отброшен вперёд и медленно поплыл между двух плоскостей помимо воли пилота.
– Кажется, мы угодили в какую-то хитрую ловушку, – проговорил Геннадий, совсем не для того, чтобы услышать ответ, а просто чтобы хоть как-то взбодрить гнетущую тишину. Но и без того все поняли, что действительно попали в ловушку.
Лакуда некоторое время молчал, потом, как бы нехотя, ответил:
– Скорее да, чем нет... Странное дело, здесь какие-то непонятные законы, – вновь заговорил Лакуда. – Ну что ж, не получается назад, попробуем вперёд.
И Лакуда задал своему аппарату ускорение, но через мгновение вим снова упёрся во что-то упругое и теперь был отброшен назад. Так же медленно, не ускоряясь, плыл в обратном направлении, бесконечно отражаясь в зеркальных плоскостях. Лакуда был в недоумении, и это отразилось на его лице.
– Ну и дела... – проговорил Макс.
– Послушай, друг, попробуй-ка ещё разок, – предложил Геннадий. – Как у нас говорят, Бог любит троицу.
– А есть ли смысл в этом сопротивлении? – возразил Лакуда. – В этом пространстве, скорее всего, кем-то свёрнутом, существует какой-то свой закон, может быть, закон непротивления, или как там его ещё назвать? Не знаю.
– А разве может пространство быть свёрнутым? – спросил Геннадий.
– Теоретически может, а вот на практике я такого ещё не встречал.
– И всё-таки попробуй двинуться ещё раз.
– Ну, хорошо, – согласился Лакуда, и его аппарат вновь стал набирать скорость. Всё повторилось, как и первые два раза.
– Да, влипли мы в историю, – Геннадий устало откинулся на спинку кресла.
– Насколько я понял, – заговорил Лакуда, – в этом свёрнутом пространстве мы можем двигаться по инерции бесконечно долго, пока не умрём от истощения.
– Да, действительно, тут я с тобой согласен, от истощения можно и умереть, – ответил Геннадий. – Как ты сказал, закон непротивления? Неужели может существовать такой закон?
– Теоретически, – ответил Лакуда. – Практически я не сталкивался с таким законом.
– Ну хорошо, теоретически или практически, это теперь меня не интересует. Если существуют такие законы, тогда и нарушители должны быть. Правда, нарушители законов иногда получают по заслугам, но чтобы стронуться с этой проклятой точки непротивления, я этот закон нарушу, – проговорил Геннадий.
– Интересно, каким же это образом ты сможешь нарушить этот закон? – удивился Лакуда.
– А нарушим мы его, можно сказать, самым наглым образом по отношению к этому закону. Если есть такой закон, значит, есть и блюстители. Вот мы заставим их проявиться.
– Что для этого надо сделать? – продолжал удивляться Лакуда.
– Сейчас узнаешь. Прежде ответь: за бортом твоего аппарата настоящий вакуум, как в космосе?
– Скорее да, чем нет, – ответил Лакуда.
– Тогда мне понадобится спецкостюм для выхода в космос. У тебя найдётся такой?
– Конечно, на каждом виме имеется такой костюм, в обязательном порядке, – ответил Лакуда.
Через несколько минут Геннадий был одет в этот спецкостюм и был выпущен за пределы вима.
– Теперь смотри, что я буду делать, – проговорил он в микрофон, пристраивая аннигилятор к плечу.
– Ну что, дорогой мой мечик, мне нужен хороший выстрел, – и нажал на спусковой крючок.
Вокруг ствола аннигилятора появилось на доли секунды свечение. В следующее мгновение в зеркальном поле появилось тёмное пятно, которое стало очень быстро расширяться. Через минуту зеркального поля уже не существовало. И в то же время Геннадий ощутил на себе чей-то тяжёлый взгляд, излучающий недобрую силу. От этого взгляда Геннадия откинуло к виму и как бы прижало к нему. Желудок разом подпрыгнул к самому горлу, готовый выбросить из себя всё содержимое. Затем всё стабилизировалось, зато в голове кто-то быстро ворошил мозги. Блок, который Генннадий попытался поставить, кто-то спокойно отодвинул, словно стакан, стоящий на столе. Наконец, всё прекратилось, но теперь в мозгу появился голос:
– Смелые вы, однако, ребята. Прёте напролом, ломитесь, даже не зная куда, и поэтому делаете неправильные шаги. Откуда у тебя такое древнее и грозное оружие? Давненько я не видел таких одержимых.
– Кто ты? – спросил Геннадий, воспользовавшись паузой.
– Я то, что вас окружает. То есть пространство, вакуум, протоны, нейтроны, кварки, наконец. Короче, вся материя. Я — Вселенная!
– Вселенная свёрнутого пространства?
– Да, так оно и есть.
– Вопрос. Что за объект в твоём центре? Наш радар воспринял его как точку.
– Я знаю, что вы пытались удовлетворить своё любопытство, за что и поплатились. Эта точка тоже я, – ответил голос.
– Можно ещё вопрос?
– Ну что ж, спрашивай, дерзило.
– Извини, если мы нарушили твои законы и твоё уединение...
– Ха-ха-ха! Я знаю, что ты парень рисковый, и нарушить чужой закон – тебе раз плюнуть. Ты же сам говоришь, что законы существуют, чтобы их нарушать. Надо не нарушать, а уважать законы!
– Да знаю я, знаю. Только вот у нас не было...
– Конечно, конечно. У тебя же отговорка есть: не было другого выхода или выбора и так далее. Всё это я уже знаю, только вот мне так не нравится, когда законы, установленные разумом, кто-то нарушает. Оставлю-ка я вас тут. Поиграю немножко с вами. Скучно мне одному.
– Да что ты?! Да неужели?! – на Геннадия накатила волна, когда он начинал терять над собой контроль. – Ты посмотри-ка, он не наигрался ещё, игручий ты наш! Самому-то, небось, уже под сраку лет, и что, до сих пор детство в жопе играет?
– Ты, гость дорогой, хамить начинаешь. На неприятности нарываешься?
– Гость говоришь? Законник хренов! Скорее уж пленник.
– Ну, если на то пошло, то не я нарушил чужую границу, это вы ворвались не прошенными гостями в мою зону.
– Так-так, это уже интересно. Но твоя зона вообще-то находится не на твоей территории. Ты, говоришь, Вселенная! Какая же ты Вселенная, если находишься внутри объекта? А границу свою открыл намеренно, чтобы захватить нас в плен? Так что, скорее всего, ты сам и есть агрессор, и не имеешь никакого права предъявлять к нам какие-либо требования.
– Как это не имею? – пространство впереди заволновалось и затуманилось, формируясь в огромного псевдочеловека. Гигант висел в пространстве, ни на что не опираясь. Глаза его горели красным огнём, выбрасывая временами молнии. – Ещё как могу! Я просто раздавлю вашу скорлупу, как инородное тело, вторгшееся в мой отлаженный организм.
– Ты посмотри-ка на него, и глаза-то у него красные, и молниями он, видите ли, разбрасывается! Ох, напугал! Ну, напугал! Да видел я такие глаза и молнии тоже! Только попробуй!
Тут Геннадий почувствовал, как затрещал корпус вима. Мгновение, и аннигилятор в руке Геннадия дёрнулся. В груди псевдочеловека появилось пятно серого цвета, которое стало быстро распространяться в разные стороны, почти мгновенно превратив гиганта в серое вещество. Давление на вим сразу же прекратилось, а в голове Геннадия послышался, как будто чей-то стон, и тут же вновь послышался голос:
– Кусаешься, говоришь. Однако честно признаюсь, кусаешься очень больно.
– Я всего лишь защищаюсь, – ответил Геннадий.
– Хорошо, я признаю, что это вообще-то правильно, поэтому предлагаю мир.
– Ты предлагаешь мир? А я всегда всем сначала предлагаю мир, – ответил Геннадий.
– Ну, скажем, не всегда и не везде. Вот ты сюда вошёл, и первым делом нарушил мой покой.
– Слушай, как тебя там, ты почему такой злопамятный? Предложил мир, и я это предложение поддерживаю. Значит, мы должны быть или друзьями, или союзниками. Ты не должен удерживать нас в своей замкнутой скорлупе. Или хочешь, чтобы я сам нашёл из неё выход? Или ты не понял, что у меня совсем другие задачи? Да нет, ты всё прекрасно понял. Только прикидывается непонятливым. Это мне в корне не нравится.
– Да понял я, понял. Просто диву даюсь, такая маленькая букашка, и пытается диктовать мне условия.
– Я не диктую свои условия, а лишь хочу сказать, что я свободен как личность. Таким меня создал Бог, И свободу свою я терять не собираюсь, и зависеть ни от кого не хочу. Или ты нас освобождаешь, или мы начинаем драку и немедленно.
– Ух, ты, какой горячий, аж огонь из тебя сыплется. Категоричный какой! Да освобожу я вас, освобожу. Только вот хочу задать тебе вопросик. Можно или нет?
– Задавай свой вопросик, – согласился Геннадий.
– Где ты взял, или кто дал тебе такое грозное оружие?
– Честно признаюсь, мне его никто не давал, просто я его случайно нашёл.
– Ну, молодец, что не соврал, а то я уж подумал, начнёшь тут хвастать покровителями своими, хотя я знаю, что они у тебя есть. Однако, увидев, как ты с ним обращаешься, понял, что ты просто не знаешь всей его мощи, и потом, я чувствую, что его форма ранее была какой-то другой. По воздействию оно похоже на одно очень древнее оружие, которое мне приходилось видеть ещё миллиарда три лет назад, по вашему летоисчислению.
– Да ты, оказывается, всё знаешь, а прикидывается незнайкой. Меня выспрашиваешь да выпытываешь. Действительно, это оружие имело другой вид и изменилось по моему желанию, а раньше оно был вот таким, – Геннадий вытянул обе руки, положил на них автомат и проговорил: – Прошу, прими свою форму.
Автомат сверкнул яркой вспышкой и тут же превратился в обоюдоострый меч, лезвие которого засветилось ярко-голубым светом.
– Прекрасно, теперь я полностью уверен, что это то самое оружие, которое создали древние акраны.
– Кто такие акраны? – спросил Геннадий.
– Это древние жители Вселенной, очень похожие на ваших муравьёв. Когда-то в их огромной империи было несколько галактик, но потом из глубин Вселенной пришли другие обитатели, не менее древнего и могущественного рода. Они называли себя галактами, их цивилизация была сильнее и совершеннее акранов. Но галакты пришли как завоеватели. Между ними началась война, и однажды произошла большая битва. Потери, причём огромные, понесли обе стороны. Четыре галактики были размётаны в пространстве, после чего немногочисленные остатки галактов ушли залечивать свои раны и больше не возвратились. Акраны же, естественно, остались, но уже не смогли возродиться как империя. Их мощный по тем временам космический флот состоял из похожих, на огромные мечи, кораблей.
Постепенно их флот по каким-то причинам рассеялся в великих просторах Вселенной. Эти корабли были очень умно запрограммированы, они могли коллапсировать до очень малых размеров, при этом не умирая. Так что в твоих руках один из кораблей акранов, и уж если он выполняет твои желания, это говорит о том, что инк корабля расположен к тебе всем своим существом.
– Я уже знаком с таким изобретением, – ответил Геннадий.
– Я знаю об этом, но даже таких инков в вашем времени пока что нет, не говоря уже о таком совершенстве, которое находится у тебя в руках. Если бы ты знал, что в твоих руках находится совершенство, тебе не надо было бы искать врата, ведущие в другие миры.
– Для чего ты мне это всё рассказываешь? А вдруг я прямо сейчас превращу его в настоящий корабль и пальну пару раз по твоему миру? Мы тут же приобретём свободу.
– Нет, ты этого не сделаешь. Тебе этот корабль нужен для другой битвы. Кстати, твой противник – и мой противник тоже. Это он свернул часть пространства, и заточил эту часть в подземелье для каких-то только ему известных целей. А точка на ваших экранах – зародыш чёрной дыры.
– Это для меня новость, – удивился Геннадий. – Неужели он настолько могуществен, что может решать столь сложные задачи?
– Как видишь. Иначе я был бы одним целым с бесконечной Вселенной, а так я только маленькая частица её и то закапсулированная.
– Тогда прими мои извинения и прости за невежество, за причинённый ущерб. Я могу тебе хоть чем-нибудь помочь? Может быть, есть какой-то способ раскапсулировать твоё пространство?
В мозгу Геннадия раздался смех.
– Эх, человек, человек! Какой ты всё-таки странный. Сам только что выбрался из плена, а уже о других беспокоишься. Сначала обрети свободу, а потом уж помощь предлагай.
– Да после твоих откровений мне освободиться – раз плюнуть, только ведь я и тебе навредить могу.
– Я чувствую твои мысли и, конечно же, освобожу вас. Но ты мне должен пообещать, что после победы поможешь мне раскапсулироваться.
– Непременно, вот только пока не знаю, как.
– Ну и прекрасно! А как ты потом об этом узнаешь? Сейчас вы снова окажетесь в зале, на другом конце имеется продолжение туннеля, который выведет вас на противоположную сторону планеты. Там вас пока никто не ждёт. Ты сможешь развернуть свой корабль. Но будь осторожен, могут быть всякие неожиданности.
– Спасибо, друг. Я постараюсь быть осторожным.
Геннадий постучал рукоятью меча в борт вима. Его корпус прогнулся и завибрировал. Вероятно, таким образом, меч проявил свою силу. Оказавшись внутри вима и освободившись от космического снаряжения, Геннадий свободно вздохнул.
– Всё, ребята, сейчас мы будем на свободе.
– Гена, кто это был? Что за гигант? – не удержался Максим.
– Не бери в голову, теперь это мой друг.
Максим не стал больше приставать к нему с вопросами. А через несколько секунд вим вздрогнул, затем его обитатели ощутили, как он медленно двинулся, потом, без всякого перехода, они вновь оказались внутри огромного зала.
– Ну вот, друг обещал и обещание сдержал. Теперь вперёд! На другом конце зала имеется туннель. По словам моего нового друга, это самый безопасный для нас путь. Этот туннель выведет на другую сторону планеты, там нас пока никто не ждёт. Все остальные выходы заблокированы. Я покажу вам удивительное чудо, если, конечно, получится.
При этих словах Геннадия меч вспыхнул ярко-голубым светом и вновь погас.
– Что это было, Ефремыч? Он словно живой, и вообще, я ничего не понимаю: сначала у тебя был меч, потом он стал автоматом, теперь снова меч.
– Что ты так разволновался, Макс? Просто пришла пора, и он стал снова мечом, а что он живой – можешь не сомневаться. Кстати, мы с ним даже общаемся мысленно, вот смотри, – Геннадий расположил меч на уровне груди горизонтально и убрал руки. – Видишь, он спокойно висит в воздухе, и теперь не надо носить его на себе. Он сам будет передвигаться за мной по воздуху.
– Ну и дела, как в сказке, – Макс хотел потрогать меч руками, однако в следующее мгновение меч оказался на полметра в стороне, а рука Макса потрогала лишь пустоту.
– Вообще-то я не советую протягивать к нему руки. Это может быть опасно для всех, кроме меня.
– Да-а, волшебство и магия, – удивился Макс.
– Ладно, ребята, хватит перемалывать воздух словами, надо отсюда уходить как можно быстрее, иначе здесь могут появится псы Сарапула.
– Вот это ты верно сказал, – поддержал Лакуда.
Сфера рванулась к противоположному краю зала и с ходу вошла в туннель.